Альбинкино лицо раскраснелось, и я подумала, что все-таки девка она красивая. Прямо Жанна д, Арк. Только вот воевала она не на тех баррикадах.
– Помнишь, ты с Вервитальевной поругалась? Из-за свиней?
– Ну и?..
– Так этот театр я срежиссировала. Специально ее провоцировали и снимали втихаря. Думали, если матюкнется, будет прикол! К этому все и шло, догоняешь? Она ругается, мы подогреваем ее, она срывается, а мы потом показываем все эти дела на большом экране. И честно предлагаем: либо выкладываем в сеть и на стол директрисе, либо она ставит нам за полугодие то, что попросим.
– Круто!
– А ты как думала! Это реальная стратегия, а не твои детские игры в романтику!
– Так она и повелась на ваши угрозы. Нашли дуру.
– Это ты, похоже, дура – не понимаешь, как они все сегодня трясутся. Бумажки, отчетности, циркуляры… И законов полно всяких, что детей защищают. Так что за ругань на уроках на нее и в суд можно было подать. Доказательство-то на руках! И мы бы это доказательство сделали, если б не ты со своим умничаньем. Влезла – и все испортила!
– Мне так кажется – наоборот.
– Кажется – креститься надо! А твое умничанье всех уже достало. Кто тебя просил про фамилии трепаться? Чего ты добивалась?
– Да ничего, просто рассказала, что знала. Чего тут обижаться?
– Ты опять не догоняешь?
– Да догоняю я всё! Только это же ерунда полнейшая – внебрачный там или нет. Подумаешь! Ты, может, голицынских кровей – разве не здо́рово? Другая бы радовалась, а ты губёшки надула.
– Вот и видно, что ты сдвинутая! Не можешь уразуметь, что такое внебрачные дети. Если так любишь историю, могла бы и знать, как их в старину называли.
Я открыла рот, но на этот раз запнулась, не зная, что ответить. Про это ведь и мы с Лизой толковали. Так что в чем-то Альбинка была права.
– Ну, за это прости – не подумала.
– А о чем ты вообще думаешь! Сперва делаешь, потом головенку скребешь. Ты и прощения это попросишь не здесь, а перед всем классом!
– Да что ты такое говоришь! – я фыркнула. – Еще и на коленки прикажешь встать?
– И встанешь, не сомневайся!
– Ну ты и стерва! – возмутилась я. – Вот правда, хотела потолковать с тобой по-человечески, а не выходит. Таких только ремнем да розгами можно учить.
– Может, попробуешь? – Альбинка растянула губы в нехорошей улыбке.
– Что, прямо здесь? – я даже по поясу рукой провела – жаль, ремня не было. Но и спускать Альбинке всю эту грязь не хотелось. Вервитальевна, конечна, та еще училка, но шантаж – это всегда подло. – Значит, мечтаешь поставить меня на колени?
Я сделала шаг, и Альбинка немедленно отступила. Но не испугалась, что сразу меня насторожило. На лице ее застыло напряженное нетерпение. Она словно ждала чего-то. И в следующую секунду я услышала далекий-далекий перестук приближающихся шагов. Кто-то бежал сюда – и не один.