Они всё шли, и вот Бородино!
21
Кровавых битв описано уже немало,
О реках крови писать не вижу толку,
Все ужасы сообщать мне не пристало,
Две армии сражались очень долго.
И вспоминал былое часто Бонапарт,
Из всех сражений, и я ему не рад,
Кровавым и ужасным самым было то,
Что дал я под Москвой, в Бородино.
Французы в нём дрались неудержимо,
Поймал Марат казачьей пики треск,
И потому отправлен был в Смоленск,
А русские, стояли там непобедимо!
Виктории, опять не получилось,
К Москве, французы повлачились.
22
Французы, победно заняли Москву,
Но ведь Москва ещё не вся Россия,
Кутузов так решил, что быть тому,
Мы прирастём Уралом и Сибирью.
«Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!»,
Кто к нам с мечом, тот от него зачахнет,
Французы думали алтын, а тут полушка,
Москва для Бонапарта лишь ловушка.
Она сгорела и землю подожгла,
Ни мира, ни победы, лишь позор,
Поблек Наполеона гордый взор,
Война уже проиграна была…
Бежал француз позорно из Москвы,
Под громкое ура, на берегу Невы!
23
Об отступлении подумать уж пора,
Чтоб не идти через Смоленскую разруху,
Для Бонапарта закончилась игра,
Он развернул движенье армий на Калугу.
Фельдмаршал наш и умница Кутузов,
Всё разгадал, для Наполеона став обузой,
И от Калуги французов отогнав,
Отправил мёрзнуть в русский ледостав.
По старой, той, разграбленной дороге,
Брели обратно французы из России вон,
Теряя пушки, силу и множество знамён,
Наполеон сбежал, оставив армию в итоге.
Бесславно Европы закончился поход,
То был урок, для пришлых, иноземных орд!
24
У Анны, так тревожно на душе,
Все мысли только о своём Марате,
Хоть с животом большим давно уже,
Француз разбит, Марат не на параде.
Любовь свою по-прежнему кляла,
Но разлюбить, все так же не могла,
Французы отступали кое-как,
Без стычек, крови и особых драк.
Марат был ранен очень тяжело,
Прощался с жизнью уж не раз,
Но слышал Бога чудный глас,
В бреду он видел Аннушки чело!
В России, от Смоленска до Березины,
Французское звучало: Шер ами!
25
Марата в обозе при смерти везли,
Пытаясь избежать от партизан набег,
Но вдруг стрельба, погасли фонари,
Возница, со страху попросту убег.
Марат остался замерзать в подводе,
Метался он в жару не по погоде,
Отряд из русских мужиков и баб,
Его не бросил, хоть он им враг.
Ну что с француза этого возьмёшь,
Ведь не боец уж всё равно,
И на войне живёт добро,
Один лишь грех, коли убьешь.
К ближайшему свезли его поместью,
В душе у русских, так много места!
26
Марата привезли, где Аннушка жила,
Отец был против, но Анна настояла,
Благоволит, бывает всё же нам судьба,
Ухаживать за ним её заботой стало.
Но был Марат уж очень плох,
Она молилась, помоги мне Бог,