Любовь не только вздохи при Луне,
Мы с ней порой горим в огне,
Что бы в себе, свою любовь признать.
Как разобраться в собственной душе,
С кем будет рай и в шалаше?
33
Коль любит, то зачем сбежала,
Ведь от себя не убежишь,
Женой другого человека стала,
Люби, любовью если дорожишь.
Марат другим тогда ведь был,
Повесой неразумным слыл,
Им трудный путь пришлось пройти,
Что бы друг друга обрести.
Так думал мудрый Аннушкин отец,
И улыбался собственным грехам,
Им надо в православный храм,
Решив отправить дочку под венец.
Он выпил, крякнул, прослезился,
Вопрос России с Францией решился!
34
Наутро он позвал Марата,
Негоже дочке одинокой быть,
Я знаю, будешь очень рад,
Руки проси и обещай любить.
Но только православным станешь,
У алтаря ты с ней предстанешь,
И с тем Марата к Анне отпустил,
Для счастья дочки гнев отца остыл.
Анюта очень радостна была,
Марата целовала, не спешила,
Бог знает, как она его любила,
Как повернулись вдруг дела.
Ведь Бог на небе, всё конечно видит,
Нам от судьбы, давая в руки нити!
35
Марат, как обещал, крестился,
Теперь он православный, как и все,
Со старой верой он простился,
Живёт в краю бревенчатых церквей.
Николку с Аннушкой лелеет,
О прошлой жизни не жалеет,
Он удостоен лучшей чести,
Руки красивейшей из женщин.
Колокола торжественно звучали,
Крестился православный люд,
Как будто в церкви ангелы поют,
Когда Марата с Анной обвенчали.
Любить всегда старайтесь так,
Чтоб рубль не менялся на пятак!
36
Россия стала родиной второй,
Марат всё видел, много понимал,
Народ хоть бедно жил, но с теплотой,
О том, он на войне ещё узнал.
Марат с соседями был дружен,
Но вот душа, звала на службу,
Ведь он гусаром был лихим,
В любви, заботах пролетали дни.
И Анна вновь тяжёлой стала,
Со счастьем не прятала лица,
Хвалила мужа, небо и отца,
Теперь она уж дочку ждала.
Не должно быть у нас иных затей,
Любить, рожать, растить детей!
37
Марат и Анна так решили, и не вдруг,
Коль Манифест теперь позволил,
Родится дочь, они уедут в Петербург,
Марат военной службы стал достоин.
Он православным стал недаром,
Хотел он русским стать гусаром,
И к Рождеству Анюта разрешилась,
Красотка дочь у них родилась.
Её в честь бабушки, Анжелой нарекли,
Она росла почти, как на дрожжах,
В своих чудесных улыбаясь снах,
Как много разной было в ней крови.
Любовь, не знает сословий и границ,
Она сокрыта в таинстве ресниц!
38
Николка и Анжела росли как в сказке,
Прошёл уж год, как всё вокруг,
Любовь родителей и деда ласка,
И надо собираться в Петербург.
Скупой слезой прощался дед,
С крыльца ушёл, сказал, что не одет,
Но вдохновенны были лица,
Марат и Анна знали, там столица.