— Стоять!
Человек замер. Краем глаза он уже заметил Макарова, одетого в один свитер, увидел и ствол в его руках… Да, лучше не дергаться, раз лопухнулся.
— Брось оружие.
И это надо сделать. Все надо делать, лишь бы не получить пулю в дурную башку. Макаров заметил слежку, сбросил с себя одежду… Будет сейчас и глинтвейн, и ванна, и премия от Рамазана.
— Шагай вперед, к воде!
Неужели пристрелит и столкнет по течению? Не надо ждать выстрела.
— Погоди, Макаров, я все скажу!
— А что ты скажешь? Я лично не знаю только одного: кто убил мою жену. Это сделали люди Рамазана?
— Не знаю, я о твоей жене ничего не знаю.
Так, Макаров нагнулся и поднял с песка его пистолет с глушителем. Ясно, из него он и выпустит пулю.
— Я другое знаю. Рамазан — подлец. Если хочешь, я прямо сейчас напишу все, что нужно. Все, что нужно!
— Как тебя зовут? — спросил Макаров.
— Гена. Геннадий Пузанов.
— Помолись, Геннадий Пузанов.
— Ну, не убивай! В конце концов, мы же коллеги, я тоже служил…
— Да? Впрочем, чему удивляться, иуды есть везде. Помолись, Геннадий Пузанов, и шагай вперед, как я тебе и сказал.
— Там же… Там же вода.
— Все правильно. В нее и лезь. Выплывешь на тот берег — радуйся. Нет — значит, не судьба.
— Макаров, это же почти убийство… Я не умею плавать.
— А ты, когда стрелял, хотел меня пулей по головке погладить, так?
— Макаров, давай договоримся…
— Я фронтовик, коллега, «чеченец», а они такие нервные и невыдержанные, что могут и с двух стволов сразу башку тебе разнести, не дать и минимального шанса на спасение, которого ты, тварь, не заслуживаешь. Топай вперед: дерьмо ведь не тонет.
Макаров не смотрел, как плывет Пузанов, и плывет ли. Он оделся, сунул было в карман плаща пистолет, но тотчас вытащил тот, который с глушителем, не глядя швырнул его через плечо далеко в воду. Постоял немного и отправил вслед за ним и второй ствол.
* * *
Поздно вечером того же дня он набрал уже знакомый ему номер телефона. Трубку поднял Рамазан:
— Да.
Макаров молчал.
Рамазан выдержал паузу, потом сказал недовольно:
— Я же тебя просил не звонить. Все нормально?
— Нормально, — сказал Макаров. — Твой водитель, между прочим, хорошие мемуары написал, посвященные твоей персоне. Так что все нормально.
— Ты врешь! — заорал кавказец. Макаров отметил, что на его памяти нервы изменили этому расчетливому подлецу впервые. — Врешь! Как фамилия водителя?
— Фамилия его Пузанов, зовут Геннадий. Почерк разборчивый, слог прямой, какой и свойственен бывшему офицеру. Вот так.
— Зачем ты мне звонишь? — спросил кавказец.
— Ну, ты же мне все время хотел добро делать, вот и я тебе той же монетой решил отплатить. Добро за добро. Спокойной ночи.