Женька не стал пускаться в объяснения:
— Не должен, но и говорить с ним не хочется.
— Кофе тебе дать?
— Если можно, с телефоном.
— С домашним? — насмешливо взглянула она на него.
— Это само собой. Должен же я тебя найти и отблагодарить за то, что спасла от смерти. Ну пока — мне сейчас позвонить надо.
— Держи, — протянула она ему трубку.
Лаврентьев был дома.
— Игорь Викторович, ты еще не улетел в свой Новокузнецк?
— Нет, но собираюсь. Как твои розыски, увенчались успехом?
— Спасибо, Игорь Викторович, Томаза нашел, остальное — дело времени.
— Больше я тебе ничем помочь не могу, Женя. Честно скажу: если бы эти кавказцы не были такими паскудами в сделках, не накалывали нас — я бы вообще промолчал. Хотя, где Рамазан — действительно не знаю. Но то, что он зажигалки своим дарил — это точно. Он любил жесты. Если только это вообще тот Рамазан, который тебе нужен.
— Игорь Викторович, всего один вопрос. Не знаешь, что за товар он сейчас доставляет в Москву?
— Турецкие куртки. Не очень дорогие, но вроде хорошая кожа.
— Турецкие куртки и челноки привозят.
— У нашего общего знакомого они от иной фирмы. Она называется… У тебя есть, чем и где записать?
Чехотного заинтересовал подполковник Ляшенко.
Пути их никогда не пересекались. В Чечне Чехотный не был, в Карабахе, правда, случалось им бывать в одних регионах, но это только теперь выясняется: дела ведь у каждого свои были.
Макаров писал на Ляшенко ходатайство о досрочном присвоении тому майора, потом подполковника. Ляшенко был готов идти за командиром куда угодно. Хотя, как выясняется, не один Ляшенко такой…
Но речь идет пока только о нем.
Итак, подполковник на неделю прибывает в Москву, занимается служебными делами, встречается с Тамарой Алексеевной Макаровой и за день до отлета на Кавказ исчезает. Исчезает на своей машине. Будь бы жена и дети поближе, логично бы выглядело предположение, что он махнул к ним, но на Дон и обратно за сутки не домчишься. Чехотный, конечно, и это проверил на всякий случай — нет, не видели родные мужа, отца и зятя.
Хорошо, что есть на свете рыбаки. Один из них, сосед по подъезду, выходил с удочками и рюкзаком к первому автобусу, это, значит, около пяти утра, и видел, как Ляшенко ставил машину в гараж — металлическую «ракушку».
«Все бегом делал, можно сказать, и не поздоровался, только кивнул. Оно понятно: спешил, потому что в то утро на войну улетал».
Спешил и оставил в гараже кавардак. Даже пластмассовую канистру с маслом не закрутил: и канистра, и пробка покоились у переднего колеса на газете. Газета Чехотному очень понравилась. Такой в Москве не купишь. Районная газета, выходит в городке Мещовске Калужской области. Датирована одним из последних дней пребывания Ляшенко в столице.