Мать пролетела мимо него и через минуту вернулась на кухню, бросив на стол несколько купюр.
— Вот, семь тысяч пятьсот рублей! И это все, что у нас есть на сегодняшний день, моя пенсия еще не скоро! И сколько времени, как ты думаешь, мы на это проживем? И что мы будем делать дальше? Имей в виду, в библиотеку я больше не вернусь!
— Но бандиты могут убить Иру!
— Не верю, — усмехнулась Вера Павловна. — Что-то мне подсказывает, что эта сучка кинула и их и нас, а сама выйдет сухой из воды. Но со мной у нее этот номер не пройдет!
Кеша побледнел и прислонился к измазанной стене. Он никогда раньше не слышал от своей мамы таких слов.
Я вернулась домой с тяжеленными сумками и увидела, что мои мужчины мирно смотрят телевизор. Бонни положил морду дяде Васе на колени и пускал слюни от полноты чувств, а дядя Вася делал вид, что не замечает этого.
— Ага, — сказала я с порога. — Это называется — он не находит себе места?
— А, ты пришла, тезка? — повернулся ко мне дядя Вася. — А мы тут с Бонни криминальные новости смотрим…
Как я уже говорила, у Бонни очень странные пристрастия. Он обожает смотреть телевизионные новости, причем предпочитает внешнюю политику. Особенно любит репортажи о международных конференциях, о встречах глав государств, а больше всего — о жизни коронованных особ. Но, как выяснилось, за компанию с дядей Васей он готов смотреть самую заурядную криминальную хронику.
— Пожар первой категории сложности произошел сегодня на Наличной улице, — говорил тем временем ведущий передачи. — Два пожарных расчета выехали на место возгорания…
На экране появилось изображение: хорошо знакомый нам с дядей Васей дом под номером двенадцать на Наличной, густой дым из окна, пожарные, взбирающиеся по выдвижной лестнице.
— Ух ты, да это же дом Бубликовых! — насторожился дядя Вася. — Это что же, после нашего ухода там загорелось?
— После вашего ухода! — уточнила я.
— А ты что, застала этот пожар? — удивленно взглянул на меня Василий Макарович. — То-то я чувствую, гарью пахнет…
В это время Бонни привстал, радостно залаял и завилял хвостом, как он делает только при виде хороших знакомых. Дядя Вася взглянул на экран и охнул:
— Тезка, да это же ты! И заказчики наши с тобой…
Действительно, на экране были мы с Бубликовыми. Я что-то уверенно говорила Вере Павловне, она недовольно морщилась и мотала головой, рядом человек в белом халате обрабатывал боевые ссадины охающего Иннокентия.
А я и не заметила, что нас снимали телевизионщики.
— Да что там у вас случилось-то? — недоуменно уставился на меня дядя Вася.
— Потом расскажу, — отмахнулась я. — Давайте пока чай пить, в горле пересохло!