«Театръ ужъ полонъ. Ложи блещутъ,
Партеръ и креслы, все кипитъ!
Въ райкѣ нетерпѣливо плещутъ,
И взвившись занавѣсъ шумитъ…
„Онегинъ“ Пушкина».
Два дня спустя, въ Михайловскомъ театрѣ давали «L’Ecole des vieillards». Громкія рукоплесканія награждали любимицу-актрису. Когда занавѣсъ опустился послѣ перваго акта, множество лорнетовъ устремлялось на ложу бельэтажа, гдѣ сидѣла очень нарядная дама. Ея нѣкогда знаменитая красота, благородный складъ лица, разительная бѣлизна, не прикрытая ложнымъ румянцемъ, обращали на себя вниманіе наблюдателей. Сбросивъ бархатную шаль, сна живописно оперлась рукою на перила ложи и разсѣянно окидывала взоромъ кресла. Ложа княгини то пустѣла, то наполнялась дипломатами и военными. Наконецъ, вошли графъ Т*** и Н — нъ.
— Откуда такъ поздно?
— Я проспалъ, — сказалъ Н — нъ, уступая графу мѣсто позади княгини, и придвигая себѣ стулъ сбоку.
Н — нъ много болталъ, княгиня много, смѣялась, графъ много хмурился.
— Перестаньте, Н — нъ, смотрите всѣ лорнеты обращены на насъ.
— Имъ сюда и дорога.
Княгиня ласково улыбнулась.
— Поневолѣ станешь смѣяться, слушая ваши шалости.
— Смотрите, пожалуйста, княгиня, какъ Дальскій осторожно пробирается между креслами. Я боюсь, что эта старая башня развалится отъ перваго толчка.
— Тише, Н — нъ; вы сегодня нестерпимо веселы.
— Виноватъ ли я, что вы сегодня нестерпимо милы! Это говорю не я, а глаза Дальскаго. Взгляните, какъ жалобно просятся они къ вамъ въ ложу? Бѣдный, онъ боится предательскаго лорнета; онъ не смѣетъ направить его въ вашу сторону. Дайте оболъ Велисарію… поклонитесь ему.
— Что съ вами!.. Онъ и то мнѣ надоѣлъ.
— Онъ остановился. Бѣдняжка не смѣетъ! Сжальтесь надъ нимъ, княгиня, не то отъ огорченія онъ поте-раетъ послѣдніе волосы.
— Н — нъ, я васъ сейчасъ прогоню!
— Въ такомъ случаѣ лучше самому убраться.
Н — нъ привсталъ, снялъ футляръ лорнета княгини съ перилъ, чтобъ положить его на стулъ, и афишка, закружившись въ воздухѣ, упала къ ногамъ Дальскаго, который стоялъ подъ ложей. Дальскій взглянулъ наверхъ и былъ встрѣченъ за спасеніе афишки привѣтливою улыбкой княгини. Глаза его сверкали радостно; нѣтъ болѣе сомнѣнія., это была она! Быстро взбѣжалъ онъ по лѣстницѣ и постучался въ дверь ложи.
— Рѣдкій случай, — сказалъ онъ, подавая афишку, — оказать вамъ услугу, и я поспѣшилъ воспользоваться имъ, чтобы…
— Благодарю, — сказала княгиня, смѣясь и принимая афишу.
Въ это время снова началось представленіе; княгиня обратилась къ сценѣ. Дальскій вышелъ изъ ложи. При послѣднихъ словахъ пьесы—
«Et ton ami Bonnardine se mariera pas!»