Стук моих каблуков раздавался громом в ушах. И почему я, дура, носящая подобную обувь раз в год, а то и реже, решила надеть их именно сегодня?
Умереть от выстрела в голову все-таки не самая плохая смерть, даже хорошая, ни боли, ни мучений, просто мир прекратит существовать. Только вот умирать мне не хотелось.
— Стой, — послышался голос Томаша из-за спины, и я замерла.
Так и думала, что он решит спрятать мой труп среди этих кустов. Хоть я его и не видела, но чувствовала, как он целится мне в затылок, замирает в предвкушении выстрела…
И я прыгнула.
Прямиком в кусты. Точнее, тело сделало это само.
Ветка больно царапнула по руке, вторая — по лицу, моя нога за что-то зацепилась, и вот я уже лежала на мягкой траве, а нога от растяжения сильно ныла. Убежала, называется.
Хлопок. Тихий, но отчетливо слышный, явно стреляли из пистолета с глушителем. Еще один. Я попыталась отползти в сторону, но моя спина оперлась о шершавый древесный ствол.
Посмотрела вверх, где на фоне безоблачного, освещенного луной неба, вырисовалась человеческая фигура.
Вот и все.
Мое дыхание перехватило, я инстинктивно зажмурилась и, хоть не была особо верующей, начала бормотать «Отче наш».
— Вставай, — прозвучал голос. Не Томаша, другой.
Загробная жизнь существует!
Мое воображение сразу же нарисовало ангела, тянущего ко мне руки. Все-таки я умерла для всех полгода назад, где-то там, в Москве, есть моя могила, на которую мать со слезами на глазах регулярно приносит цветы. Умирать не больно, второй раз никто за мной плакать не будет, здесь у меня и знакомых-то нет, да и незавершенных дел, за которыми я могла бы жалеть, — тоже.
— Поднимайся же! — повторился голос.
И я открыла глаза. Нет, это был не ангел, скорее призрак. Человек, стоявший надо мной, был мертв уже полгода. Стас!
Я потянулась к нему, ухватилась за его руку, поднялась.
Ай!
Нога все еще ныла. Неужто болевые ощущения распространяются и на загробный мир?
Нет, похоже, я не в загробном мире. Это был все тот же парк, та же аллейка в метре от меня и Томаш, который лежал лицом вверх.
— Еле успел, — вздохнул Стас, подбежал к телу, ухватил его за ноги и потянул в кусты. Только сейчас я заметила расплывающееся пятно крови на груди Томаша.
Получается что? Стас жив? Он спас меня от убийцы?
Я стояла не в силах пошевелиться, а мысли в голове крутились, словно карусель.
— Пошли отсюда, пока нас никто не увидел, — буркнул Стас, взял меня за руку и повел к дороге.
— Как? Что? — пыталась спросить я, но не могла сформулировать вопрос.
— В машине все расскажу, — ответил он. — У тебя на правой щеке царапина, вытри кровь и закрой волосами. Не хватало еще, чтоб полиция обратила на нас внимание.