Ольга Денисовна заняла место против врачебного кабинета, на двери которого небольшая табличка под стеклом сообщала инициалы и фамилию невропатолога: И. П. Новосельцев. Фамилия показалась смутно знакомой. Впрочем, сколько фамилий, имен, лиц знает, помнит, полупомнит учительница за годы педагогической работы!
Тут она вдруг поняла, почему сегодня встала с постели не разбитой и вялой, а внутренне собранной, готовой действовать. А и действия-то: сходить к врачу, всего-навсего. Малость, но все же занятие. Да, ей нужно занятие. И не какое-нибудь, а то дорогое ей дело, без которого нет жизни.
Сегодня Ольга Денисовна проснулась с твердым намерением лечиться и вылечиться. А там поглядим. Сегодня она приняла решение: не хочу жить жалкой, ненужной. Если это болезнь, надо лечиться и вылечиться.
Врач что-то писал за столом. Не подняв головы, жестом пригласил ее сесть, продолжая писать, так что она имела время как следует его разглядеть. Чуть неприятно задел Ольгу Денисовну его пышущий здоровьем вид, смуглый румянец на загорелых щеках с пушистыми бачками, яркий галстук под безупречно белым, туго накрахмаленным халатом. Пожалуй, он был слишком цветущ и красив, этот доктор, чтобы понять ее душевное смятение и обиды. Вот и сейчас она с обидой подумала, что он чересчур долго пишет, и даже мелькнула мысль: не уйти ли? Но он как раз кончил писать и, оторвавшись от журнала для докторских записей, весело полуспросил:
- Итак, Ольга Денисовна?
Прочитал в карточке ее имя, обращается по имени, вежливый доктор, уже хорошо.
- Профессия - педагог. Возраст, гм... - вполголоса проговорил он, пробегая ее карточку, и продолжал: - У меня впервые. Итак. На что жалуетесь? Впрочем, заранее знаю. Бессонница. Раздражительность. Вялость. Иногда подавленность духа...
- Всегда, - сказала она.
- Есть причины? - спросил доктор, с живым любопытством глядя на нее.
Нет, он слишком здоров, психически благополучен, чтобы разделить или хотя бы понять, как глубоко подавлен ее дух! Он взял молоточек, незнакомый Ольге Денисовне, потому что за свою жизнь впервые встречалась с невропатологом.
- Пожалуйста, положите ногу на ногу. Так. Ничего, ничего, - негромко произнес он, когда от неожиданного удара молоточком по колену нога чуть подпрыгнула, а она рассердилась.
- Что за странные методы у вас! - рассердилась Ольга Денисовна.
- Судя по тому, что наши странные методы (он повторил за ней устаревшее ударение в слове), наши методы вам неизвестны, вы долго держались молодцом. Думаю, - продолжал он, щуря веселые глаза, - и сейчас ничего чрезвычайного. Нервишки немного расшатались, а у кого они не расшатаны? Но ничего чрезвычайного. Вы не назвали причины, - осторожно напомнил он.