Девушкам-сверловщицам инновация понравилась. Понятно, удобно, да и как-то безопаснее, все же не рукой тяжелую железяку держать. Скорость работы не упала, скорее чуть-чуть возросла. По браку сказать до наработки статистики сложно, но обещанная десятина отнюдь не кажется фантастикой. Короче говоря, на перерыв я уходил в самом лучшем расположении духа: теперь и дрова в хозяйстве есть, и спирта целая бутылка, и страдать напиллингом коммунарам предстоит заметно реже. Плюс к тому, можно зависнуть в заводской лаборатории на целых полсмены. Пусть мелочь против привычного вечернего часа-двух, но и дней до весны осталось всего ничего, только-только успеть протолкнуть через администрацию настоящее, достойное пришельца из будущего изобретение. Такое, что навсегда впишет мое имя в историю нового мира.
* * *
Обед - несомненно лучшее время дня. Лучше лучшего только обед в устроенной по немецким проектам заводской столовой, достойной доброго слова даже с точки зрения стандартов двадцать первого века. Шутка ли, плац общего зала заставлен стильными импортными четырехместными столиками и стульями со спинками. Тонкие спички колонн держат изящные фермы перекрытий. По периметру, вдоль разбитых окнами стен, ряд кадок с монументальными пальмами. Можно было бы принять за недорогой ресторан, да только люди тут все те же, что в любой рюмочной - жадно орудуют ложками в тарелках, не снимая кепок и телогреек. Хорошо хоть лаптей нет, какая-то умная голова из администрации не выдержала позора, кроме спецодежды рабочие бесплатно получают кожаные сапоги или ботинки, вдобавок к ним - деньги на поддержание своей обуви в человеческом виде.
Электрозавод заботится о кадрах всерьез, возможно больше, чем они того заслуживают, эдакая крепость благополучия посреди полуголодной Москвы. Стандартный обед - целых восемьсот калорий, честных, без воровства и недовеса. Вместо городских лавок и рынков - закрытый распределитель со своими буфетами, продмагами, обувью и одеждой. Снабженцы бьются за бартер как львы, а совхоз около Раменского так вообще, тупо входит в штат завода на правах сельскохозяйственного цеха. На вредном производстве молоко, в душевых и туалетах не переводится горячая вода и мыло, одиноким матерям предоставляют бесплатные садики. Заборные книжки дают не только на работников, но и их иждивенцев. Далеко не рай, конечно, но выжить на одну зарплату можно. Если не пить и не болеть.
Но сегодня мне не надо подыскивать местечко в плотно забитом общем зале. Спасибо "Ударнику N1" товарищу Бухарину, для ударников коммунистического труда на каждом приличном заводе предусмотрено усиленное питание, отдельный угол, столы со скатертями и симпатичные официантки-подавальщицы в белых крахмальных чепцах.