Бред.
Будучи человеком методичным, Беркович все же спустился к глыбе и осмотрел ее со всех сторон. На камне действительно были следы крови! Впрочем, если некто положил камень на то место, где почему-то была кровь, то естественно, что след оказался и на поверхности камня. Если, конечно…
Мысль показалась Берковичу не столько любопытной, сколько забавной. Он поднялся по лестнице и, крикнув патрульным «я сейчас!», вернулся в коттедж. На крышу он взлетел, будто его вытолкнуло пружиной. Постояв в задумчивости у края, он наконец вышел на улицу и сказал сержнату Лотману:
— Я поеду в управление. Тебе велено дежурить.
— Знаю, — лениво произнес сержант.
Хутиэли встретил Берковича мрачным взглядом.
— Я отдал распоряжение проверить списки пассажиров, прилетевших из Штатов за два последних месяца, — сказал он. — Адская работа, но что еще делать? Будем искать среди них богатырей под два метра.
— Нет, рост здесь ни при чем, — решительно сказал Беркович. — Я вам скажу, как произошло преступление. Миллер действительно был очень хорошо знаком с убийцей. Настолько хорошо, что, услышав ночью его голос, он спустился в салон. Но голос раздавался снаружи, со стороны моря, и Миллер открыл окно, чтобы лучше слышать. Он даже высунулся наружу, и тогда убийца, который стоял на крыше, выпустил из рук огромный камень килограммов под тридцать. Камень двинул Миллера по голове и упал на песок под скалой. А бедняга Миллер, не поняв даже, что произошло, инстинктивно сделал несколько шагов назад и упал посреди салона. После чего убийца спокойно спустился с крыши во двор и ушел. Это мог быть человек и вполне среднего роста. Но, конечно, сильный, ведь он тащил на крышу тридцатикилограммовый камень по пожарной лестнице.
— В таком случае, — хмыкнул Хутиэли, — я скажу тебе имя убийцы. Джордж Сандерсон, штангист, он прилетел из Штатов неделю назад как турист. С Миллером он, без сомнения, знаком, поскольку именно Миллер спонсировал команду атлетов, в числе которых был Сандерсон. Я не знаю, что там между ними произошло…
— Нужно его найти, — воскликнул Беркович, — иначе он вернется в Штаты.
— Рейс на Нью-Йорк через два часа, — сказал Хутиэли, поднимая телефонную трубку. — Даже если Сандерсон решил улететь этим рейсом, ему уже не уйти.