Зализный продолжал стоять. Канашов приказал ему сесть. Комдива одолевала беспокойная мысль: «А вдруг Зализный доложит, что нет больше противотанкового опорного пункта, на котором держалась оборона дивизии?»
— Как вы тут? — спросил Канашов.
Зализный, видно, понял, что беспокоило полковника.
— Противотанковый опорный пункт готов выполнить ваше задание… Тайки врага на нашем участке к Сталинграду не пройдут.
Комдиву все же не верилось в то, что он услышал. «Не ложный ли пафос службиста говорит в Зализном вопреки здравой оценке сил и возможностей? Может, у него осталось всего одно орудие… Какой же это противотанковый опорный пункт?»
— Товарищ полковник, у нас три орудия.
— Три? — все так же не веря, переспросил комдив.
И, как бы извиняясь, Зализный добавил:
— Из пяти два разбиты огнем немецких танков.
— Сколько танков подбили сегодня?
— Только девять… — И, опять будто извиняясь за такое малое количество, заметил: — Стреляли экономно… По шесть-семь снарядов имели на орудие. — И тут же добавил: — А сейчас и всего осталось четыре бронебойных. Не знаю, чем завтра будем отбиваться, если немцы опять пойдут в атаку.
— Раненым помощь оказана?
— Девять человек тяжело раненных отправил в санроту, а одиннадцать схоронили на обратных скатах высоты…
Канашов задумался. Что же делать? Чем помочь Зализному?
— Хорошо действовали, товарищ старший лейтенант. Герои! А снарядов и в дивизии нет. Саперов пришлю. Пусть они лощину заминируют…
— Нам бы хоть по полсотни снарядов на орудие, — жалобно попросил Зализный.
Канашов осматривал степь. Взгляд его остановился на стогах соломы.
— А что, товарищ Зализиый, если, кроме мин, усилить подступы к позициям артиллерии несколькими рядами соломы? Рядов так шесть, семь.
— Соломы? — недоверчиво поглядел на него Зализный.
— Да, соломы. И как только танки пройдут — первые два ряда соломы поджигайте пулями. А чтобы она горела лучше, облейте нефтью. Тут неподалеку районная нефтебаза имеется. Может, и керосин найдется.
— А это идея, товарищ полковник! Только я попрошу; дайте бойцов, хотя бы взвод. С моими людьми мне до утра не управиться.
— Пришлю хоть роту. Дело это важное для всей нашей обороны. И машину прикажу выделить, чтобы с нефтебазы горючее привезли.
Зализный сразу ожил, преобразился. Глаза его озорно заблестели.
— Разрешите действовать, товарищ полковник?
— Действуйте, товарищ старший лейтенант. — Канашов распрощался и уехал на свой наблюдательный пункт.
В полночь он позвонил Зализному.
— Привезли снаряды, да вот беда: осколочно-фугасные.
— А сколько их?
— Выстрелов по двести пятьдесят — триста на каждое орудие.