— Портрет? — удивленно переспросил Михаил. — Какой портрет?
— Я сказал — не зли меня! — прохрипел бритоголовый и коротко, без замаха, ударил Михаила в живот.
Боль была адская. Михаилу показалось, что в его живот врезался товарный поезд. Дышать стало нечем, как будто весь воздух из комнаты откачали.
— Так что, попробуем еще раз? — прогудел бритоголовый, переждав минуту. — Где портрет?
Михаил наконец понял, о чем тот спрашивает. О том портрете, который Алина купила в антикварном магазине. Да полно, купила ли? Может быть, она нарочно договорилась с продавцом, чтобы облапошить его, Михаила? У продавца теперь не спросишь, его убили… Так не за это ли? О господи!
Этот бритый спрашивает о портрете, который Михаил повесил в ее квартире. На самом деле, не в ее, но сейчас это не важно. Важно, чтобы прекратилась эта боль, эти страшные удары, от которых у него темнеет в глазах и перехватывает дыхание.
Он был готов ответить, но сначала надо было вспомнить, где на самом деле он последний раз видел этот злополучный портрет.
Ах, ну да… они с Надеждой видели этот портрет в складском боксе… Надежда держала его в руках, разглядывала… а потом, кажется, она сунула его в свою сумку…
Михаил хотел уже рассказать все это страшному человеку, но тут до него дошло, что, если тот узнает, что они с Надеждой были на складе, он подумает, что они как-то причастны к смерти его брата…
Нет, только не это!
— Где портрет? — повторил бритоголовый и замахнулся.
— Я… я не знаю! — выдохнул Михаил.
И снова в его живот врезался каменный кулак.
На этот раз было еще больнее — хотя, казалось, это невозможно. Кроме того, удар был так силен, что Михаил свалился со стула и отлетел к стене. Он перекатился на живот и попытался отползти в сторону.
— А ты крепче, чем я думал! — с насмешливым удивлением проговорил бритоголовый. — Крепче, чем кажешься на первый взгляд! С виду ты мозгляк…
Он схватил Михаила за ворот, рывком поднял на ноги и снова усадил на стул. Но на этот раз для верности привязал его ноги к ножкам стула.
Справившись с этим, он снова замахнулся:
— Еще хочешь?
— Нет… — прохрипел Михаил, когда к нему вернулся голос.
— Тогда говори — где портрет?
Михаил закусил губу.
Если он не ответит — его снова ждет боль, еще более сильная, чем прежде. А если ответит правду — его ждет смерть… да еще он подставит Надежду…
Бритоголовый тип по-своему понял его молчание.
— Значит, по-хорошему мы не договоримся… придется по-плохому. Ты думаешь, что тебе было больно? Так вот, у меня для тебя плохая новость: до сих пор ты не знал, что такое боль. У меня есть специальные инструменты для причинения настоящей, полноценной боли. Ты скажешь мне все, что знаешь!