На узком лице незнакомца проявились удивление и обида. Михаил ударил его еще раз, сколько хватило сил. Стул затрещал, от него отломилась одна ножка, и узколицый незнакомец покачнулся и беззвучно рухнул на пол.
Михаил не стал тратить драгоценные секунды — он бросился к окну, которое было ближе, чем дверь, по дороге нечаянно уронил радиатор, но не обратил на это внимания, с размаху ударил в стекло все тем же стулом и вскочил на подоконник.
Краем глаза он увидел, что свалившийся с этажерки пыльный журнал вспыхнул, коснувшись раскаленной спирали радиатора, но не задержался, прыгнул в окно, упал на поросшую прошлогодней травой грядку, тут же вскочил и бросился к своей машине.
К счастью, ключи остались в замке зажигания. Михаил повернул ключ, мотор заработал, и машина, подскакивая на неровной дороге, понеслась прочь — как можно дальше от этого страшного места.
Михаил выжимал из машины все, что можно, — только бы скорее уехать отсюда. Машина подскакивала на неровностях дороги, мотор надрывно завывал, каждую секунду грозя заглохнуть.
Грунтовка сделала петлю, вскарабкалась на холм. Михаил взглянул назад, туда, откуда удирал в таком страхе, и увидел внизу, в прогалине под холмом, заброшенный дом, из окна которого выбивался столб густого черного дыма.
Погони не было. Михаил немного сбросил скорость.
Через двадцать минут он выехал на шоссе и поехал в сторону города.
На следующее утро, как только Надежда проводила мужа, раздался телефонный звонок.
— Милка, ты? — обрадовалась Надежда.
На том конце помолчали, потом завозились, потом послышался стон, потом тяжкий вздох. Надежда посмотрела на табло и поняла, что номер вовсе не Милкин.
— Кто это? Да говорите же, а то я трубку повешу.
— Надя… — прохрипели в трубке, — Надя, это я… Лёлик.
— Лёлик? — Надежда удивилась, потому что Лёлик терпеть не мог свою кличку. — А что тебе, Лёлик, от меня нужно?
— Надя, мне очень плохо… — простонали в трубку.
«Перепил, что ли»? — хотела ехидно спросить Надежда, но промолчала, вспомнив, что дала себе слово вести себя прилично.
— Ты заболел? — спросила она без всякого сочувствия в голосе.
— Я… да… то есть нет, я… я просто не знаю, что теперь делать. Надя, ты не могла бы приехать сейчас ко мне?
«Ну знаешь! — Надежда буквально потеряла дар речи. — Это уж слишком!»
Сам сказал ей, чтобы отвязалась, а сам звонит на следующий день как ни в чем не бывало! В аптеку ему, видите ли, некому сходить и чаю с лимоном приготовить. Нет, ну какой нахал! Правильно его две жены бросили!
Надежда несколько раз глубоко вдохнула воздух, чтобы приготовить решительный ответ.