Пока я объясняла им свою ситуацию через открытое водительское окошко, они молча глазели на меня. Выражение их глаз менялось от ошеломленного к ошарашенному, потом в нем мелькнуло высокомерие, а под конец они дружно разразились хохотом.
– Да знаешь ли ты, куда забралась, милая? – спросил меня белый мужчина, оправившись от изумления, и я покачала головой. Ему и чернокожему было с виду лет за шестьдесят, а латиноамериканец едва вышел из подросткового возраста.
Я была единственной женщиной наедине с тремя мужчинами с неизвестными мне намерениями, которые наблюдали за мной из кабины желтого грузовичка.
– Видишь эту горку, вот здесь? – спросил он. Он указывал прямо вперед через ветровое стекло со своего места за рулем. – Мы как раз готовимся взорвать эту горку, – и объяснил, что строительная организация выкупила права на этот клочок земли. А они производят саперные работы, чтобы добыть декоративный камень, который люди используют для оформления своих садиков.
– Меня звать Фрэнком, – сказал он, постукивая по полям своей ковбойской шляпы. – И, строго говоря, ты нарушаешь границы чужих владений, юная леди, но мы не станем подавать на тебя в суд, – он взглянул на меня и подмигнул. – Мы ведь просто саперы. Мы не собственники этой земли, иначе нам пришлось бы пристрелить тебя!
Он снова расхохотался, потом ткнул пальцем в латиноамериканца, сидевшего в середине, и сказал, что того зовут Карлосом.
– А я – Уолтер, – представился чернокожий, сидевший на пассажирском сиденье.
Они были первыми людьми, которых я увидела с тех пор, как двое мужчин в мини-вэне с колорадскими номерами высадили меня у обочины дороги больше недели назад. Когда я говорила, мой голос казался мне незнакомым. Казалось, что он стал тоном выше и что я говорю быстрее, чем обычно. Словно речь была какой-то штукой, которую я не могла хорошенько ухватить и удержать. Словно каждое слово было маленькой птичкой, устремлявшейся, трепеща крылышками, прочь. Мужчины велели мне забраться в кузов, и мы проехали к тому месту, где я оставила рюкзак. Фрэнк притормозил, и все они вышли. Уолтер подобрал мой рюкзак и был явно потрясен его весом.
– Знаешь, я был в Корее, – сказал он, взваливая на металлическую платформу грузовика мой рюкзак с явным усилием. – И мы ни разу не таскали такие тяжеленные рюкзаки. Ну, может, только однажды меня навьючили подобной тяжестью – когда я провинился и заработал взыскание.
Быстро, без особенного участия с моей стороны, было решено, что я поеду с Фрэнком к нему домой. Его жена накормит меня ужином, и я смогу искупаться и переночевать в настоящей постели. Утром он отвезет меня куда-нибудь, где смогут починить мою плитку.