Онки слушала молча, не перебивала и не переспрашивала, а потом, подняв на подругу серьёзный взгляд, спросила:
— А ты уверена, что эта Ванда Анбрук не из тех мошенников, что наживаются на сенсациях, сочиняя псевдонаучные анекдоты?
— Абсолютно. Она серьёзный учёный. Доктор исторических и социальных наук. Защищалась по теме «Патриархальный мир». Недавно вышла её книга с таким же названием… Впрочем, если тебе интересно, ты можешь написать ей. Она оставила адрес электронной почты для вопросов по курсу.
Рита произнесла последние слова обернувшись на ходу: вся высокая стройная и белая, в плотной шапочке для купания, она тут же исчезла за силиконовой занавесью, ведущей в душевые.
Онки поднялась к себе и привычным движением нажала на кнопку обстановки. Каждое помещение в Норде, предназначенное для проживания воспитанников, было снабжено специальной системой контроля режима дня — прививание детям и подросткам дисциплины автоматизировали — при нажатии кнопки комната в зависимости от времени суток трансформировалась, подсказывая ребёнку, чем именно ему следует в данный момент заниматься. Кровати по утрам издавали особый звуковой сигнал — это означало «пора вставать» — а специально для лежебок был разработан весьма остроумный механизм, наклоняющий кровать вбок в том случае, если некто оставался нежиться под одеялом дольше пятнадцати минут после звучания сигнала. А когда соня всё же вынужденно покидал свою кровать, она автоматически складывалась и, поднимаясь наверх, помещалась в предназначенную для неё нишу в потолке. Таким образом полностью исключалась возможность просыпания детьми занятий — время поднятия кроватей заносилось в программу управления комнатой и регулировалось в зависимости от расписания. Время отхода ко сну тоже было зафиксировано — когда оно наступало, первым делом автоматически складывался и задвигался в свою нишу компьютер, затем специальный сканирующий щуп, напоминающий торчащую из стены мифическую руку, бережно собирал по комнате и складывал в запирающийся ящик все мобильные устройства: телефоны, электронные книги, игровые панели и прочие мелкие гаджеты. После этого совершенно ненавязчиво зажигался свет в душевой, дверь туда гостеприимно приоткрывалась — вошедший туда воспитанник обнаруживал на полочке зубную щетку, полотенце и свежий баллончик моющей пены. Пока он осуществлял нехитрые гигиенические манипуляции, опускалась кровать, зажигался ночник, автоматически закрывались жалюзи на окне — «пора спать».
Сейчас огромное спроецированные на стену изображение циферблата часов показывало четыре — время выполнять домашнее задание, поэтому — Онки состроила недовольную гримаску — на компьютере открывались только учебные программы, и в сети были доступны только образовательные сайты. Это отсутствие выбора порою не могло не казаться угнетающим. Именно сейчас Онки хотелось войти в Игру. Она села к столу, подперев рукой голову. Уроки делать было лень, за окном распласталось нежно-голубое чистое осеннее небо. Онки взяла куртку и, не обратив внимания на учтивое предупреждение интерактивного наставника, что этот час отведен для занятий, тихо покинула комнату. Несмотря на позднюю осень на улице было ещё тепло. Огромный парк, предназначенный для прогулок воспитанников, был частью загородного музейного комплекса, в конце его главной аллеи располагался великолепный мраморный дворец; несколько лет назад он был закрыт для реставрации внутренних помещений, которую, по-видимому, так и не начали… Старшеклассники любили приходить в это готически прекрасное уединенное место, сидеть на широких ступенях парадной мраморной лестницы, читать стихи, бренчать на гитарах и познавать тайком сладость первых поцелуев.