Подруга молчала какое-то время, обдумывая, стоит ли распространяться о том, как он толкнул её под трамвай? Но откровенность Инги подстегнула в ней желание тоже излить своё горе «подруге по несчастью». Тогда она поведала ей, как оказалась под трамваем благодаря Мишиной выходке. Что только чудом осталась жива. Рассказала, как их забрала милицейская машина и повезла в отделение, и как она отказалась писать заявление на мужа за попытку покушения на её жизнь.
— И что самое интересное, — задумчиво произнесла Таня, — за две недели до того, как Смагин толкнул меня под трамвай, он должен был улететь с лекциями на Сахалин, а вернулся ко мне домой через неделю вечером без объяснений. Михаил также был в другой одежде, которую я прежде на нём никогда не видела. Вероятно, он переоделся в своей квартире. Я решила, что он вернулся из командировки раньше времени из-за болей в спине. Следующие пять дней я делала ему по ночам массаж спины, не высыпалась, сильно уставала и из-за этого не могла нормально работать.
Инга слушала и плакала.
— Спасибо, что рассказали мне об этом, — шмыгала она носом. — Я ведь все эти годы искала оправдание его поступку. И постоянно думала, что это я делала что-то не так, если довела его до попытки избавиться от меня таким страшным способом. Таня, от меня он к вам сбежал?
— Что вы! — попыталась успокоить она Ингу. — Вы, судя по штампу в паспорте, вышли за него замуж на два года раньше, чем я. Со мной он познакомился через полгода после случившегося с вами несчастья, причём в нашем городе. А вот, почему в его паспорте не было штампа об его семейном положении, мне не понятно?! Ведь наш брак был зарегистрирован, как положено, во «Дворце бракосочетания». Инга опять полезла в сумочку, вытащила из неё ещё один паспорт, раскрыла на нужной странице и подала мне. Это был паспорт Михаила.
— В этом паспорте стоит штамп о его женитьбе на мне, — сказала Инга. — Мои родители рассказали, что после случившегося со мной несчастья он потерял его. Очевидно, при подаче заявления на получение нового паспорта умышленно не указал в нём, что женат на мне. Поэтому в нём нет штампа о семейном положении. Примерно через два месяца после того, как он ушёл от нас, этот паспорт родители обнаружили в почтовом ящике. Я думаю, что Миша его не терял и сам подложил в почтовый ящик моим родителям. Всё это было сделано им специально, чтобы можно было продать вторую нашу квартиру. Она была куплена на его имя в то время, когда мы уже состояли в браке. Без моего согласия он не смог бы её продать. А получить согласие от человека, находящегося в коме, невозможно.