— Это правда?
— Да. Это… — Триша пыталась что-то сказать, но плач остановил её. Полотенце лежало на полу. Слезы стекали по щекам Патриции так же, как и вода по коже Даниеля. В воздухе было ощущение, будто что-то умирало. Детектив смотрел на неё, будто не верил в происходящее.
— Это правда… Дэнни… — сквозь слезы выдавила Триша. Она увидела глаза Даниеля. Как они остекленели. Её не обманывало ощущение того, будто что-то умирает. И это умирало что-то внутри Даниеля.
— Прости меня, прости, прошу тебя — рыдая, умоляла его Патриция. И повторяла эту просьбу без счета. Даниель, отвёл руку за спину, и что-то нащупав, сказал без грамма эмоций в голосе. Холодно и едко:
— Нет Триша. Это ты меня прости — после чего вытянул перед ней Кольт, и выстрелил в грудь. Туда, где было её сердце. После чего подставил дуло к своему подбородку, и выстрелил снова. Триша скатилась по стенке, оставляя полумесяцем кровавый след на желтых обоях, что делали цвет крови ещё более ярким. Детектив упал навзничь, из развороченного подбородка текла кровь. Ствольную коробку Кольта разорвало от выстрела. Похоже, капсюль был бракованным, и взрыв пороха оказался сильным. Настолько, что разорвал ствол. Кровавые брызги покрыли семейные фотографии и комод. Картины были окрашены в красную морось. Прошло несколько минут после выстрелов, и за окном зазвучали полицейские сирены.
Тьма в глазах стала отступать, и Даниель стал различать в сгустках темноты проступающие знакомые обои. Он понимал, что эта прихожая в доме Тришы. И в один миг всё произошедшее пронеслось в его голове. Детектив понял, что впал в некое состояние аффекта, и не контролировал себя. И сотворил нечто ужасное. Боль от выстрела уже не ощущалась. Но та, что была внутри, выжигала душу. Он только что убил свою мечту. Своими собственными руками. Даниель в последний раз взглянул на Тришу. На кровь, что течет из её губ. На алый цветок его ненависти, что расцвёл в её груди.
— «Молодец, Даниель. Ты сделал всё так, как я и хотел» — прозвучал голос в голове детектива. Спустя несколько мгновений, Даниель потерял сознание.
Сначала была лишь пустота и темнота. Но в какой-то момент сквозь тьму пробился небольшой свет. Он был тусклым, и еле освещал небольшой участок под собой. И на него с небольшими интервалами выходили люди, которые когда то были в жизни Даниеля. Его мачеха, которая ненавидела его за то, что отец любил сына намного больше, чем её. И поэтому заботился о нём куда сильнее, чем об эгоистичной женщине, жаждущей роскошных подарков и внимания. Были одноклассники и хулиганы бедных районов Ирвинга, которые ненавидели его за то, что он был сыном богача. Копы из других отделений, которые презирали его за большую раскрываемость. Был и его отец, который осуждал за глупые ребяческие мечты. И в конце вышла она. Триша, но теперь на груди было огнестрельное ранение, и из него текла кровь. И она повторяла: «Ты не виноват». И потом засиял яркий блик света, заполняющий всё вокруг.