— Давай. С такими оторвами и стервами не приходилось еще, небось, время проводить?
— Ты сейчас уйдешь от меня и что будешь делать?
— Пойду в контору, напишу о тебе то, что в голову придет. Потом дотяну до получки и уеду отсюда в свою Сибирь к мамочке. Все, бывай!
Она еще раз взглянула в зеркало, поправила прическу, пошла к выходу.
— Погоди, — сказал Олег.
Наташа остановилась почти уже у двери, взглянула на него.
— Знаешь, я нисколько не жалею, что ты приходила. Все было нормально. Сколько дней ты еще пробудешь в Москве?
— До получки — неделя. А что?
Он подошел, хотел было положить ладони на ее плечи, но Наташа отстранилась, нахмурилась.
— Ты не хочешь больше со мной встретиться?
— Если тебе просто нужна на ночь женщина…
— Нет! Я еще не знаю, почему, но мне нужна именно ты.
— Я знаю, — ответила она. — На безрыбье и рак рыба, так говорят. У тебя долго никого не было, даже шпионок…
— Зато мне теперь легко будет с тобой разговаривать. Я тебе обязательно позвоню…
— Нет, — сказал Павел Павлович, отец Леси. — Катя, конечно, девочка хорошая, но не про тебя. Тебе, не обижайся, баба с тремя руками нужна, понимаешь? Мужик ты, вижу, крепкий, однако по хозяйству сам не управишься.
— Я левша, отец. И левая у меня целая.
— Оно правильно, конечно. Морду, может, кому и разобьешь, а вот лопатой работать не сможешь. Как в том же базу почистишь? Нет, тебе только в городе жить надо, а Катя деревенская, она в ваши асфальты не поедет.
— Да я к ней, отец, и не сватаюсь, просто обещал заглянуть, понимаешь?
— Что значит, «просто обещал»? У нас ни с того ни с сего на блины не ходят.
Разговор этот проходил в заснеженном саду, у забора, где Зырянов с хозяином меняли подгнившие штакетины. По поводу окончания этой ударной работы Павел Павлович предложил причаститься, а Женька поведал о том, что его ждут в гостях.
Ему и в голову не приходила мысль приударить за студенткой, красивой и умненькой деревенской девочкой. По сути, разница в годах у них была несущественной, но после всего пережитого он чувствовал себя несравненно старше Кати, настолько старше, что даже не ощущал большого различия между нею и Олежкой. Дети и дети.
Конечно, Павел Павлович прав: не хрен было обещать вчерашней попутчице, что он придет. Но если уж пообещал, то куда деваться! Надо заскочить хоть на пять минут. Да, визит будет коротким. Он пойдет туда, как и договаривался, к двум, а в три уже встретится с Пилявиным. Вот после этой встречи можно будет и выпить с Котенковым, на прощание, так сказать. Посидеть вечер за столом, а днем отбыть в Москву. Нечего тут больше делать: Пилявин никого не хочет убивать…