Было три ключа: один маленький, судя по всему, от почтового ящика, два — от входной двери.
— Это ведомственная квартира со всеми вытекающими отсюда последствиями. Пока будешь у нас, будешь тут и жить. И год, и пять… Впрочем, через пять, если дела пойдут нормально, можешь приобрести и кое-что посолидней. А если повезет и примешь участие в спецоперациях, то мешок денег сразу отхватишь.
— Я на деньги не жадный, — сказал Зырянов.
Лис эту его фразу никак не прокомментировал, достал из холодильника нарезку мяса, свежие помидоры, петрушку, налил по полрюмки водки.
— С соседями тоже контактируй поменьше. Они тут, правда, не любопытные, но если придется, скажешь то, что есть почти на самом деле: квартиру тебе выделила войсковая часть, в Москве занимаешься оформлением пенсии по инвалидности. В город выходи пореже: тут есть целая видеотека, около сотни кассет на самые разные вкусы, так что смотри и в любую минуту жди телефонного звонка. Порой и день, и два никому не понадобишься, но если шефу приспичит, а тебя не будет на месте… В общем, сиди в квартире, хотя бы первые дни, пока не привыкнешь к нашему укладу. Это, пожалуй, единственное неудобство в твоей новой службе…
Женька не скрыл улыбки:
— Я мечтал отлежаться. И потом, неудобство — это когда по тебе стреляют, когда на пятки наступают. Зачем вам понадобилось обкладывать меня вчера красными флажками?
Лис, как показалось Женьке, с недоумением посмотрел на него, пожевал губами, выпил водку и только потом сказал:
— Чтоб ты знал: я отныне являюсь твоим непосредственным начальником, а с начальством у нас говорить можно на любые темы, но вопросы задавать не надо. Однако… Что ты имеешь в виду? Какие красные флажки?
Зырянов коротко рассказал о прошедших событиях. Лис ни разу не перебил его, сидел, сощурив глаза, глядя в темное окно. Выслушал до конца, смачно выругался, потом сказал:
— Можешь в деталях описать этого, в сером? Жаль, что не разглядел остальных. После моего ухода этим займешься: бумага, ручки в столе лежат… Послушай, если за тобой организован «хвост», то мы могли его сейчас привести и сюда?
— Я утром, когда от таксиста ушел, специально по всему городу помотался: был и на рынках, и в магазинах, из автобуса в автобус пересаживался. Если кто-то меня сегодня и пас, то он скорее всего сбился со следа. Но кому же я все-таки понадобился, а?
Лис встал из-за стола, подошел к окну, зачем-то задернул плотные шторы.
— Не знаю, Зырянов, в курсе ли ты… В общем, погиб наш общий знакомый, за которым мы охотились под Калугой: Пилявин. Слышал об этом, нет? Кто-то пристрелил его возле того самого сарая, где мы в последний раз встречались.