- Ты странная.
- Кто бы говорил.
Рина тихо дышала – такая хрупкая, она казалась сильнее меня. Ни в чем не сомневалась, шла вперед, видела перед собой цели. А что делал я? Пытался заставить себя ощутить привкус жизни.
- От тебя веет холодом. Это не ты, Ден. Это демон.
- Нет, это я.
Рина обняла меня. Я ощутил на шее теплое дыхание.
- Нет, не ты. Ты другой.
- Какой же? – спросил у полумрака.
- Хороший. Рисковый, правда, и иногда делаешь то, что не стоило бы, но… Ты мне нравишься таким.
- Что? – замер, прислушиваясь. Рина, кажется, уже пожалела, что сказала, но повторила:
- Говорю, что ты мне нравишься.
- Любишь?
- Ден! О таком не спрашивают у девушек.
И она рассмеялась. Искренне, как ни странно. Не сказала ни «да», ни «нет».
- А ты? Ты когда-нибудь кого-нибудь любил?
Любил ли я? Любил ли я вообще кого-нибудь? Не как мужчина женщину, а в целом?
- Нет. Я не умею, наверное.
А меня? Меня кто-нибудь любил? Тоже нет. Но я и не испытывал такой потребности. Подростком я думал только о себе – еще бы, принц, вокруг которого кружится мир. Потом, после смерти отца – о том, как не потерять трон и голову. На помощь пришел Эд. Мы вместе придумали, как выбраться из этой бездонной ямы – моей жизни. Затем появился демон, и все полетело обратно в бездну. Любить? У меня не было на это времени.
- Все умеют, - возразила Рина.
- И кого же ты любишь? – Сердце почему-то кольнула ревность.
- Родителей и младшего брата. Да и старшего, хоть он и сбежал. Тебя.
И отвернулась, вроде бы ничего такого не сказала. Да она играет со мной! Я сгреб её в охапку.
- Шутки вздумала шутить? – рассмеялся в лицо. – Посмотри на меня!
- Каждый день любуюсь, - хохотала Рина, вырываясь. – Ну же, Ден! Должен быть хоть кто-то. Старушка няня? Любимый фикус?
- Фикус?
- Хорошо, не фикус, дуб в саду.
- Не смешно!
- Ты забавный. Думай.
И легонько поцеловала в нос. Видимо, чтобы легче думалось.
- Я люблю жизнь.
И это была правда. Я не хотел умирать. Поэтому и сражался с демоном. Цеплялся за все, что могло помочь, удержать на плаву.
- И друзей своих тоже, - пришлось признать. – Их, правда, мало. Трое всего. Но – да. Люблю, наверное.
- Уже лучше. Демона любишь?
- Ненавижу!
- Попытайся полюбить. Демоны любви не любят. Он спас нас от работорговцев, помнишь?
- Хороший демон?
- Отличнейший!
Мы дурачились вовсю. Но действительно становилось легче. Глухая боль отступила. Пришел покой. Рина сразу заметила: притихла, опустила голову на плечо.
- А теперь спи! – приказала грозно. – И чтобы до утра глаз не открывал.
- Какие мы злые, - пробормотал в пахнущие травами волосы.