– Что ж, разумно, – произнес Кеннеди со вздохом.
В голове у меня мячиком метался только один-единственный вопрос: почему до сих пор ничего не слышно от Джимми? Наверное, что-то пошло наперекосяк. Может, Эми в той квартире и не было. А что, если русские просто перебили ребят Джимми? Я ухватился за телефон в кармане, крепко стиснул его в пальцах, чуть не умоляя завибрировать. Стресс частенько проявляется у меня чисто физически, питоном сдавливая позвоночник, и при первом же уколе боли я сделал глубокий вдох, раскинул руки, потянулся и попытался привести в порядок мысли. Я едва держался на ногах от усталости. Почти совсем не спал, тело было готово в любой момент забастовать.
Жесткие подошвы ботинок Кеннеди заскрежетали на гравийной дорожке, тянувшейся от эллинга к причалу номер сорок. Я шел, не поднимая головы и глядя только на его ноги впереди. Когда он замедлил шаг, я поднял голову и чуть не задел ею широкую желтую ленту с надписью «Место преступления», которая перегородила нам путь.
Вдруг какое-то тихое короткое гудение. Вибрирует телефон!
Эсэмэска. Либо Эми жива, либо не обнаружена – или мертва.
Кровь кинулась в лицо, воздух застрял в горле. У меня есть ответ, но при Левине нельзя рисковать, даже совсем коротко на экран глянуть!
Колсон с Левиным впереди прислонились к ангару, Кеннеди о чем-то беседовал с двумя экспертами-криминалистами в белых пластиковых комбинезонах. Я видел пришвартованный к пирсу катер береговой охраны и водолазов в воде. Потом Кеннеди махнул мне рукой, приглашая зайти в какой-то шатер. Я уже знал, что это за шатер и что там может быть внутри. Такие временные сооружения полиция использует по всему миру – для того, чтобы защитить найденные человеческие останки от всяких природных явлений.
Внутри шатра на земле лежали два больших пластиковых мешка. Я до упора опустил молнию, закрывая полог шатра. Только я, Кеннеди и два упакованных в мешки трупа.
Агент повернулся ко мне спиной, присел рядом с мешками.
Телефон словно сам прыгнул мне в руку. «Она у нас. Все чисто. Четверо и баба в минусе. Эми в шоке, но ОК».
Ноги подогнулись. Колени с хрустом врезались в гравий, и я закрыл лицо руками. Губы повторяли «спасибо!» снова и снова. Боли в шее будто и не бывало. Чувство было такое, словно какой-то ядовитый свинцовый груз, который грозил в любой момент раздавить мне сердце, вдруг внезапно взял и испарился. Набрав полные легкие воздуху, я вдруг почувствовал, что готов.
Готов смешать Волчека с землей.
– С полчаса назад эти ребята еще были в труповозке. Я ее специально завернул, чтобы вы полюбовались, – сказал Кеннеди.