Откровение Валерия Сидоркина (Астанин) - страница 45

— Прощайте, молодой человек, — сказал старик, внезапно поднимаясь. Он быстро пошёл к выходу, почти побежал, оставив кокарду на столе. Кайсар бросился за ним, чтобы вернуть старику забытую впопыхах реликвию. Выскочив на улицу, он огляделся, ища глазами знакомый силуэт. Старика нигде не было. Он исчез, словно растаял в воздухе.

Вопросы и поступь Командора

Вернувшись в кантину, Кайсар сразу же направился к стойке.

— Дружище, ты видел старика, сидевшего за моим столиком?

Шлегель, не отрываясь от работы, кивнул.

— Часто он бывает здесь?

— Сегодня, — кратко отвечал Шлегель. — В первый раз.

— А что ты скажешь об этом? — Кайсар выложил на стойку кокарду.

Шлегель повертел штампованный кругляш в руках и вернул Кайсару.

— Никогда такой не видел, Лу. Многие сюда заходили, но с подобной штучкой никто. Зачем тебе нужен этот старик? — спросил в свой черёд Шлегель, — Он тебя обманул, или просто хочешь вернуть вещь хозяину?

— Не знаю, — Кайсар задумчиво постукивал кокардой по столешнице. — Как-то неожиданно он сбежал. Словно испугался чего-то, а может быть кого-то.

Шлегель пожал плечами.

— Сумасшедший старик, случайно забрёл в этот район. Зашёл на огонёк, ушёл не прощаясь. Забудь о нём, Кайсар, а эту штуку выброси.

— Может ты и прав, Папаша, но все равно странно. Ладно, пойду я, пожалуй, домой. Вот, держи. Сдачи не надо.

— Чаевые, значит, — пробурчал Шлегель, утягивая банкноту, — жалкая мелочь, а не чаевые.

— Жадность, Папаша, человека не красит. Жадность человека губит.

— Ну да, будешь добрым, сожрут мигом, с костями и дерьмом…

— А ты попробуй, Шлегель, — сказал Кайсар, направляясь к выходу. — Может, понравится?

«Парфянская стрела». Кажется, так называли в древности подобный способ общения.

— Ха-а-а, — шумно выдохнул ему в спину старина Шлегель, вложив в свой выдох всю мощь кипящих в его душе чувств. Кайсар выбросил вверх правую руку с поднятым средним пальцем. Дверь за ним гулко захлопнулась, чувствительно наподдав по заду.

— Вот и поговорили, — откомментировал про себя Кайсар довольно болезненный удар по мягкому месту.

Окинув тоскливым взглядом унылый пейзаж предместья, Кайсар побрёл к себе в офис. Делать ему было решительно нечего.

Поднявшись на второй этаж, он открыл офис, уселся в кресло, закинул ноги на стол и, не удержав равновесия, повалился назад, больно ударившись выставленным локтем о паркет.

— А, чёрт, — ругнулся он, отпихивая от себя кресло.

— Больно? — участливо спросили у него над головой.

— Есть чуть-чуть, — ответил Кайсар, притягивая назад упавшее кресло.

Он встал на ноги и обнаружил сочувственно глядящего на него посетителя.