— Вас это не касается, Ник, — отвечаю я, стараясь, чтобы мой тон остался ровным.
— Если я угодил в больное место, мне очень жаль, — говорит он, но я совершенно ясно вижу: нисколько ему не жаль. — Однако вы ошибаетесь, меня это касается, поскольку мне действительно интересно, что случилось с вашими родителями.
Я словно слышу визг покрышек седана за долю секунды до оглушительного удара. Осколки стекла осыпают меня, пока моя машина скользит по дороге, опрокинувшись набок. Я еще не знаю этого, но боковую дверцу вдавило внутрь и разнесло вдребезги. Что-то брызжет мне на лицо — возможно, кровь.
— Они мертвы, — отвечаю я. — Умерли три с лишним года назад.
Похоже, что-то в моем ответе обрадовало Николаса, ибо его отстраненность заканчивается — он вздыхает и слегка расслабляется.
— Женщина, чья фотография находится в медальоне, — жертва преступления, которое долгое время оставалось безнаказанным, — произносит он. Произносит не так, как говорил прежде, а четко, сосредоточенно, словно мы покончили с пустяками и перешли к серьезному делу. — Я ведь уже говорил: иногда дьявол приходит за душами людей. Именно это случилось и в данном случае. Однако в архивах полиции вы, мистер Рурк, никаких сведений о ней не найдете.
— Так какое же отношение имеет она к смерти Анджелы Ламонд?
— Некоторые религии утверждают, что наши действия связаны одно с другим мириадами тончайших нитей. За мисс Ламонд пришел дьявол, мистер Рурк. А он никогда не приходит без причины.
— То есть медальон — это некая метка, так? И оставили ее вы.
— Мне не хотелось бы говорить об этом.
— Стало быть, вы?
Николас хранит молчание. Его поза, то, как он сидит, откинувшись на спинку стула и крепко сжав губы, показывает, судя по всему, что он считает разговор законченным. В другое время я, пожалуй, попытался бы надавить на него, но сейчас ощущаю слишком большую усталость. И я вызываю помощников шерифа, чтобы они увели Николаса.
А потом выхожу из комнаты и отправляюсь на поиски Дейла — и нахожу его в наблюдательной, перед прозрачным только с одной стороны стеклом.
— И что ты об этом думаешь? — спрашивает он.
Я пожимаю плечами:
— Похоже, Николас считает, что у него имелась причина убить Анджелу, и готов рассказать нам все, если мы установим эту причину. Давай сделаем копии фотографии из медальона и разошлем ее по всему штату — вдруг кто-нибудь опознает эту женщину. Наверное, неплохо было бы порыться в архиве городского врача, выяснить, не случались ли в городе странные смерти в то время, когда у него работала Анджела. Не исключено, что эта женщина лечилась у нее и умерла, а Николас винит в ее смерти медиков. И поищи также сведения о родителях, у которых власти отобрали детей, чтобы поместить их в «Святой Валентин». Может быть, она была плохой матерью — что-нибудь в этом роде.