Стива спасло то, что бродячее дерево, напавшее на него, было ещё совсем молодым, а потому — не особенно крупным. Оно ухватила себе добычу явно не по зубам… впрочем, возможно оно и сумело бы кое-как протолкнуть в себя Стива, но в это время, расслышав детские вопли, на помощь подоспели взрослые жители селения…
Когда Стив очнулся — он лежал возле изгороди в окружении женщин, которые перевязывали многочисленные его раны и ранки, предварительно смазывая каждую специальной целебной мазью. Перед глазами мальчугана всё плыло и сливалось, сильно кружилась голова… но всё же Стив сумел разглядеть финальную часть расправы сельчан над его обидчиком: бьющееся в последней агонии дерево торопливо разрубали на куски и Стива вдруг поразил сок, вытекающий на землю из разрубленных веток — сок этот удивительно напоминал кровь, а может это и была кровь, кто знает…
Потом, уже подростком, Стиву пришлось и самому принимать деятельное участие в уничтожении подобного дерева, тоже относительно небольшого, метра три в высоту, не более. Тем не менее, оно смогло оказать довольно упорное сопротивление нападавшим, двое-трое из них получили даже лёгкие ранения. Впрочем, сомнения в исходе сражения ни у кого не было. Убежать от человека бродячее дерево не могло, если бы даже и пожелало, впрочем, бродячие деревья никогда не использовали этот манёвр. Поэтому, плотно окружив его со всех сторон, люди принялись планомерно обрубать ветку за веткой. Каждую упавшую ветку, яростно извивающуюся и истекающую кроваво-красным соком, тотчас же подхватывали длинными железными щипцами и волокли к костру. Упав на раскалённые уголья, ветка как-то сразу съёживалась, чернела, а потом неожиданно ярко вспыхивала, сгорая почти без остатка. Когда ветви закончились, и дерево оказалось совершенно беззащитным, люди принялись за ствол, и Стив вновь увидел прямо перед собой чёрную зубастую пасть чудовища, свой ночной кошмар всё ещё нет-нет, да и врывающийся изредка в его детские сны. Теперь эта пасть не казалась особенно жуткой, она была, скорее, жалкой и вдобавок издавало какие-то скрипуче-тоскливые звуки. Но в сердце Стива не было жалости и, высоко взмахнув топором, он сам разрубил эту перекошенную жуткую пасть, как бы уничтожая этим и то страшное детское воспоминание, столько раз заставлявшее его просыпаться среди ночи от собственного пронзительного вопля…
Но те бродячие деревья были ещё молодыми и небольшого, сравнительно, размера.
Поэтому Стив и не подозревал даже, каких гигантских размеров могут достигать эти хищные твари за свою долгую, в несколько столетий, растительную жизнь.