Впрочем, это была лишь голова старого Крома. И когда Гаай, рухнул в изнеможении на влажный песок площадки, содрогаясь в последних конвульсиях, безголовое тело его противника по-прежнему продолжало крепко держаться на ногах. Более того, оно вдруг, отбросив меч далеко в сторону, наклонилось и, подняв с земли собственную голову, вновь возвратило её на прежнее место. И голова тут же снова открыла глаза, всё так же пылающие жутким зелёным пламенем, и синие губы трупа вновь зашевелились, воспроизводя слова своего хозяина и повелителя.
— Ты хорошо сражался! — вновь донёсся до Стива лязгающий голос демона. — Ни один смертный, будь он даже с головы до ног закован в железо, не выстоял бы и половины того срока, сколько выстоял ты, израненный, босой, не имеющий ни кольчуги, ни шлема. За это я мог бы спасти и даже излечить твоё тело, но, к сожалению, я связан обещанием. Но я окажу тебе другую милость: я не возьму себе твою душу! Я помогу твоим товарищем и без этого. Ты доволен, предводитель?
— Да! — из последних сил прошептал Гаай… кровь хлынула у него изо рта, окровавленное тело дёрнулось в последних конвульсиях… и великий воин умер.
И тотчас же демон покинул ненужное ему уже тело Крома, и оно тоже рухнуло на землю, совсем рядом с неподвижным телом Гаая… и седая голова старика откатилась далеко в сторону.
Сам же демон в истинном своём обличии — или в одном из истинных своих обличий — взлетел высоко над площадкой леденящим душу порождением ночного кошмара. Кровь, казалось, стыла в жилах при одном взгляде лишь на чудовищное это создание… внезапно оно, резко развернувшись, устремилось вниз, в сторону безмолвно застывших гномов… и, конечно же, нервы гномов не выдержали. С воплями ужаса побежали они во все стороны, давя и калеча друг друга, и вскоре вокруг костров не осталось ни единого гнома. Живого, во всяком случае.
А демон, рванувшись вдруг в сторону уцелевших воинов, пролетел совсем низко над ними и с диким, зловещим воплем умчался куда-то в сторону тёмного, безмолвного леса.
И одновременно с этим Стив вдруг почувствовал, что все его путы мгновенно ослабевают, превращаясь в труху, пыль, в ничто… Потом он ощутил, тоже совершенно внезапно, что находится почему-то в седле, и боевая лошадь хрипит и прядёт ушами, повинуясь его руке… а в другой руке юноши вновь зажат меч.
Оглянувшись в сторону товарищей, Стив с удивлением обнаружил, что и они тоже обрели лошадей. Более того — вместо окровавленных, грязных рубищ, на каждом из них вновь сверкали латы, кольчуги, остроконечные, стальные шлемы один лишь гном восседал не на лошади, а на более привычном для него буйволе, и в руке у него был зажат не меч, а тяжёлый боевой топор на длинной рукоятке.