– На весла! – скомандовал я. Нам требовалась скорость. – Навались! Гребите, как если бы дьявол кусал вас за задницу!
Нам нужна была еще большая скорость! Притом что мы уже шли на хорошей тяге! Течение и ветер тащили «Сэброгу» быстрее любого судна, на котором мне доводилось ходить, но в основном то была скорость течения, а чтобы корпус слушался длинного рулевого весла, необходимо двигаться быстрее бурлящей за бортом воды.
– Навались, грязные ублюдки! – орал я. – Навались!
– О Иисус, – пробормотал Финан.
Мой сын заулюлюкал. Держась за борт, он ухмылялся. Гребни валов закручивались белыми барашками и обдавали нас брызгами. Мы летели по кипящему котлу из волн и скал.
– Как только войдешь в пролив, увидишь остров, – прокричал Дудда. – Обходи его с востока!
– Внутри потише?
– Там еще хуже!
Я рассмеялся. Ветер усиливался, и волосы хлестали меня по глазам. Потом мы внезапно вошли в проход, в пасть, полную камней и белой пены. Я увидел остров и толкнул весло к правому борту, но лопасти не за что было зацепиться. Течение тут оказалось еще сильнее, чем раньше, и несло нас на рифы впереди.
– Навались! – взревел я. – Навались.
Я налег на рулевое весло, и «Сэброга» потихоньку повиновалась. Потом холмы заслонили ветер, огромный парус захлопал, словно взбесившись, но нас по-прежнему волокло к земле. Справа и слева бурлили водовороты, где вода закручивалась и разбивалась о скрытые камни. Сердито кричали белые птицы. Волны больше не подталкивали нас, хотя течение тащило сквозь узкую горловину.
– Навались! – кричал я истекающим потом гребцам. – Навались!
Зеленые холмы по обоим берегам выглядели безмятежными. День обещал быть погожим. Небо было голубым с легкими перышками облаков. На лугу паслись овцы.
– Рад оказаться дома? – спросил я у Финана.
– Если я туда доберусь! – мрачно ответил он.
Я никогда не видел пролива, настолько усеянного рифами и такого коварного, но, держась посередине, где течение было самым сильным, мы оставались на глубокой воде. Здесь погибло немало кораблей, их черные ребра торчали из бурливых вод. Дудда служил проводником, он указал на водоворот, покрывший поверхность моря рябью.
– Вот этот тебя прикончит, – заявил он. – Это так же верно, как то, что яйца – это яйца. Своими глазами видел, как эта штука оторвала днище у доброго судна, господин! Оно камнем потонуло.
Воронка была справа, но мы неслись дальше, благополучно оставив ее позади.
– Гавань, господин! – крикнул Видарр и указал на две мачты, видневшиеся за невысоким скалистым мысом.
– Навались! – орал я.
Это было самое узкое место пролива, и течение влекло нас с поразительной скоростью. Порыв ветра наполнил парус, добавив хода, и мы проскочили мыс. Я увидел хижины, расположившиеся выше галечного пляжа, и с десяток мужчин, стоящих на каменистом берегу. Они махали, и я помахал в ответ.