– Всегда пожалуйста, господин.
– Сколько у тебя тут воинов? – осведомился я.
– Маловато, господин.
Он имел в виду, что их маловато для защиты стен. Линдкольн представлял собой бург, но я подозревал, что большая часть гарнизона выступила на юг вместе с ярлом Стеном. Придет день, подумалось мне, когда люди будут умирать на этих римских стенах, чтобы возник Инглаланд.
В последний раз обозрел я южную сторону с выгодной высоты Линдкольнского холма. Рагналл где-то там, я это чуял. Теперь ему известно, что Брида мертва, а Эофервик взят, и он хочет мести.
Он идет убивать нас. Я смотрел на бескрайний простор богатых земель, где тени облаков скользили по рощицам и пастбищам, по яркой зелени молодых посевов, по фруктовым садам и полям, и знал, что там таится смерть. Рагналл шел на север.
Мы двигались на юг.
* * *
– Два дня, – объявил я, когда Линдкольн остался позади.
– Два дня? – переспросил Сигтригр.
– Рагналл найдет нас через два дня.
– И у него семь сотен воинов.
– А может, и больше.
Мы не замечали признаков ни сеющего разор войска Рагналла, ни каких-либо сил мерсийцев. Не было далеких столбов дыма, указывающих на лагерные костры. Дым-то поднимался, конечно, – в небе всегда есть дым. Крестьяне топят очаги, в лесах работают углежоги, но это не та дымная пелена, выдающая присутствие войска. Костры мерсийской армии, если таковая существует, должны быть далеко на западе. На исходе дня мы покинули римскую дорогу и свернули на запад. Я теперь искал не боя с Рагналлом, а скорее тянул время в ожидании подмоги. Мне требовались воины Этельфлэд.
Тем вечером мы набрели на вырубку в лесу, где догнивала заброшенная лачуга. Когда-то она, быть может, служила домом леснику, но теперь представляла собой не более чем груду соломы, прикрывающей выкопанную в скудном грунте дыру. Мы потратили час, рубя ветки и наваливая их поверх соломы, затем продолжили путь на запад, оставив позади двух воинов. Дороги тут не было, только протоптанные скотом тропы, которые бесконечной лентой бежали в сторону заходящего солнца. В сумерках мы остановились. Я оглянулся на почти уже окутанный тьмой лес и различил вспыхнувшее вдруг посреди чащи пламя. Разведчики подожгли солому. Пожар послужит маяком для наших врагов. Рагналл заметит дым, затянувший на восходе небо, и бросится в поисках нас на восток, а мы тем временем поскачем на запад.
На следующее утро дым все еще висел, серый на фоне голубого неба. Продолжая путь прочь от восходящего солнца, мы оставили дым далеко позади. Разведчики проехали довольно значительное расстояние на юг от нашего пути, но не обнаружили врагов. Не обнаружили и друзей. Мне припомнился спор в Сестере, когда я хотел ударить по противнику, а все остальные, за исключением епископа Леофстана, предпочитали отсидеться в крепости. Что, если Этельфлэд по-прежнему непреклонна? Утред уже должен был до нее добраться, если она до сих пор в Сестере. Неужели Этельфлэд так зла на меня, что бросит нас умирать среди этих низких холмов?