Наконец ему это надоело. Он подошел и постучал.
— Выходи надо поговорить.
— Никуда я не пойду!
— Тогда я выломаю дверь, и тебе все равно придется со мной говорить, но мы уже будет должны Алине за ремонт двери.
— Сейчас выйду. — обиженно буркнула Ника.
Они уселись на кровать.
— Успокоилась? — спросил Седой, глядя в ее красные от слез глаза.
— Нет. — надулась Ника. — Как ты можешь быть таким бесчувственным.
— Легко. Просто я, который любит тебя, и я который заботится о тебе, это немного разные люди. И если их не разделять, то ничего хорошего не выйдет. Ведь в этом мире забота равно научить выживать. Поэтому мне приходится переступать через свои чувства и быть жестким. Если я буду сдувать с тебя пылинки, вскоре мне придется сдувать их с твоей могилки. Поэтому завтра мы снова поедем на полигон, и ты будешь стрелять в бегущего мертвяка из мелкашки, пока не научишься попадать.
— Я туда больше не вернусь! — скрестила руки и демонстративно отвернулась, уткнувшись в подушку.
— Послушай, меня, — Седой рыком поднял ее за плечи и развернул к себе, — пока ты балласт, что не умеет себя защитить ни от людей, ни от зараженных. То есть ты не только не сможешь помочь в случае чего, но и подставишь меня и всех, кто будет рядом. Если не хочешь, чтоб я из-за тебя погиб, тебе придется взять себя в руки и задавить в себе маленькую девочку, что ссытся в кровать, потому что до туалета в темноте страшно идти. Я хочу, чтобы ты поняла, я не виню тебя в беспомощности, я желаю, чтоб ты взяла за это ответственность. Вина — это то, кто виноват. А ответственность — кто будет все исправлять. На этом у меня все, проревешься, спускайся вниз, пойдем к знахарю. Узнаем, чем нас Улей одарил. Я пока за кроссовками схожу.
Спустя полчаса Седой вернулся в гостиницу в новых кроссовках, Ника ждала его на ресепшене и о чем-то трепалась с Алиной. Седой занес ботинки в номер, а когда спустился, Ника уже стояла у мотоцикла.
— Хочешь попробовать прокатиться? — спросил он. — По глазам вижу, что хочешь, но боишься. Не переживай, я подстрахую.
Седой топнул, и мотоцикл послушно загудел. Он обхватил руки Ники лежащие на руле своими руками
— Давай аккуратненько поехали.
Ника слишком резко отпустила сцепление и слишком медленно добавляла газ, двигатель не набрал оборотов и заглох.
— Ничего страшного, давай еще разок.
В этот раз девушка тронулась более уверенно, и они медленно поехали на площадь. Подъехали к крыльцу над которым висела вывеска с красноречивой надписью «Знахарь». Седой дернул на себя ручку двери.
— Ну наконец-то. — поднявшись из-за стола и протянув руку для рукопожатия, сказал высокий молодой мужчина в серых брюках, белой кофте и прямоугольных очках. — Меня кстати Данте звать, сокращенно от дантист. Я вас уже заждался.