Когда исчезли все люди (Холт) - страница 37

Крепыш нетерпеливо скакал вокруг Макса и лаял:

– Ты привёл нас куда надо, приятель! Могу поспорить, люди близко. С утра мы проделали немалый путь, верзила. А я даже не устал!

У Макса появилось искушение напомнить другу, что тот большую часть дня проспал, но в горле у него было слишком сухо, чтобы лаять попусту. Еды-то у них много, а вот воды… Макс мечтал встретить на пути хорошую лужу, да поскорее.

– Бьюсь об заклад, тут в каком-нибудь из домов или магазинов найдётся для нас мягкая постель, – радостно тявкал Крепыш, забегая вперёд Макса и скрипучей тележки. – Если мы каждую ночь будем находить новый дом, эта поездка окажется совсем не трудной, а даже приятной! В любом доме, где я бывал, всегда припрятан хоть один пакет с шариками. На самом деле…

Крепыш остановился, не договорив; всё его тело, от лисьей мордочки до остренького хвоста, напряглось, коричневые уши вздрогнули.

Макс, замедляя ход, подбежал к другу.

– Что там? – шепнул он.

У Крепыша не было времени на ответ. В подлеске на другой стороне дороги захрустели ветки, из тени деревьев вышли две большие собаки.

Обе были выше Макса на пару собачьих голов и длиннее, если считать от носа до хвоста. Это были изящные животные, худощавые, но не тощие и болезненные, как волки, – нет, у этих собак под блестящей шкурой виднелись упругие мышцы, а тонкие лапы, наверное, могли мчать своих обладателей с очень большой скоростью.

Левая собака была светло-коричневая, чёрная шерсть покрывала только её широкую морду и два висячих уха. Другая – грязновато-белая, с крупными чёрными пятнами на спине и заострённой морде. Обе были велики, но явно относились к разным породам, и чёрно-белая собака выглядела гораздо старше коричневой.

Однако, несмотря на все различия, у этих двух собак было нечто общее: обе рычали и угрожающе обнажали зубы.

И обе медленно, но весьма решительно приближались к Максу и Крепышу.

Макс присел и сморщил лоб. Он сделал шаг назад, потом ещё один, натолкнулся задом на металлическую тележку. Впереди замер на месте Крепыш, он напряжённо переводил взгляд с одной наступающей собаки на другую.

Младший, коричневый пёс распахнул широкие челюсти и показал острые зубы.

– Слышь! – гаркнул он.

Старший остановился, порыкивая, бросил взгляд на своего компаньона и проговорил низким усталым голосом:

– «Слышь»? Так, по-твоему, привлекают внимание? И чем ты только думаешь?

Коричневый ощетинился, сел и, задрав морду вверх, приложил лапу к узкой груди.

– Я сторожевая собака, старик, – заявил он. – И вожак моей стаи научил меня встречать чужаков возгласом «слышь!».