– Хорошо, что вы приехали, – сказал он приветливо. – Я собирался поговорить с вами после ужина, но увидел в саду и решил побеседовать прямо сейчас.
Он улыбнулся, а я, неотесанный болван, нахмурился. Брида устроилась у двери вместе с Нихтгенгой.
– Олдермен Этельред сообщил, что ты отличный воин, Утред, – сказал Альфред.
– Мне везло, господин.
– Везение – это хорошо, во всяком случае, так говорили мне воины. Сам я еще не занимался теорией везения, возможно, никогда и не буду. Разве удаче есть место, если Господь располагает?
Он несколько секунд смотрел на меня, хмурясь, явно ожидая услышать возражения, затем решил отложить решение проблемы до следующего раза.
– Итак, полагаю, я ошибался, собираясь сделать из тебя священника?
– В самой идее нет ничего дурного, господин, – сказал я, – но у меня нет желания становиться священником.
– И ты от меня сбежал. Почему?
Полагаю, он собирался меня смутить, задавая этот вопрос, но я ответил правду:
– Я вернулся за своим мечом.
Мне бы хотелось, чтобы Вздох Змея был сейчас со мной, я не любил с ним расставаться, но привратник потребовал, чтобы я отдал ему все оружие, даже маленький ножичек, которым пользовался во время еды.
Альфред серьезно кивнул, словно признавая весомость причины.
– Это особенный меч?
– Лучший на свете, господин.
Он улыбнулся такому проявлению юношеского идеализма.
– Значит, ты вернулся к ярлу Рагнару?
На этот раз я молча кивнул.
– Который вовсе не держал тебя в плену, Утред, – продолжал он сурово. – На самом деле ты ведь никогда не был его пленником, правда? Он относился к тебе как к сыну.
– Я любил его! – выпалил я.
Король пристально посмотрел на меня, и мне стало неловко под его взглядом. У него были очень светлые глаза, которые словно оценивали собеседника.
– А вот в Эофервике, – продолжал Альфред тихо, – поговаривают, что ты его убил.
Настала моя очередь уставиться на него. Я был зол, сбит с толку, поражен и ошеломлен и так смутился, что не знал, что ответить. Хотя чему я изумлялся? Что еще мог заявить Кьяртан? К тому же я думал, что Кьяртан считает меня мертвым, во всяком случае надеялся на это.
– Это ложь, – ровно произнесла Брида.
– Ложь? – спросил меня Альфред по-прежнему тихо.
– Ложь! – сердито выкрикнул я.
– Я и не сомневался, – заверил Альфред.
Король отложил свои перья и ножик, склонился над кипой пергаментов, лежащих на стопке книг, перебирал их, пока не нашел нужный, и несколько секунд просматривал его.
– Кьартан? Так произносится это имя?
– Кьяртан, – поправил я.
– Теперь уже ярл Кьяртан, – сказал Альфред, – считается большим человеком. У него четыре корабля.