Последнее королевство (Корнуэлл) - страница 226

– Ты врешь, щенок!

Его топор описал дугу, я принял удар на щит, и мне показалось, что меня боднул бык. Он выдернул топор, а вместе с ним кусок дерева, теперь мой щит пропускал дневной свет.

– Ворон упал с неба! – повторил я.

– Ты – шлюхино отродье! – отозвался он, и его топор снова взметнулся, и снова я принял его на щит, после чего отступил назад. Дыра в щите стала больше.

– И, падая, ворон кричал твое имя.

– Английское дерьмо! – заорал он и взмахнул топором в третий раз.

Теперь я сделал шаг назад и попытался ударить его Вздохом Змея по руке с топором, но он был быстр, как змея, и вовремя отпрянул.

– Равн говорил, что я убью тебя, – сказал я. – Он предсказал это. Он заснул у ямы Одина, в крови, и видел, как упало знамя с вороном.

– Врешь! – крикнул он и пошел на меня, собираясь сбить на землю весом и грубой силой, но я встретил его щитом к щиту и выдержал натиск. Потом я взмахнул Вздохом Змея, но меч скользнул по шлему Уббы, и я отскочил за миг до того, как топор просвистел там, где только что были мои ноги. В следующий миг я кинулся вперед, попав ему точно в грудь концом меча, но в моем ударе не было силы, и кольчуга спасла его. Убба махнул топором снизу вверх, собираясь распороть меня от паха до шеи, но мой разбитый щит остановил топор. Мы оба отступили назад.

– Три брата, и только один уцелел, – проговорил я. – Передай от меня привет Ивару и Хальфдану. Скажи, что тебя послал к ним Утред Рагнарсон.

– Недоносок! – бросил он, снова шагнув вперед и занося топор в мощном боковом ударе, который должен был пробить мне грудь.

Но я был охвачен спокойствием битвы, страх ушел, вместо него осталась лишь радость. Я подставил щит под топор, ощутил, как тяжелое лезвие вошло в обломки дерева, и выпустил их – искореженная металлическая окантовка с кусками деревяшек осталась висеть на топоре Уббы… И тут я ударил его. Раз и другой. Я держал Вздох Змея двумя руками и бил изо всех сил, обретенных за долгие дни работы на веслах «Хеахенгеля». Я отшвырнул его назад, расколол его щит. Убба поднял топор, на котором так и висели остатки моего щита, – и тут поскользнулся, наступив на склизкие кишки трупа. Его левая нога поехала в сторону, и, пока он пытался восстановить равновесие, я ткнул перед собой Вздохом Змея, и клинок пронзил кольчугу над сгибом локтя. Его рука с топором упала, силы оставили его. Вздох Змея рубанул его по губам. Я что-то кричал, на бороде Уббы была кровь, и он знал, знал, что умрет, знал, что увидит своих братьев в пиршественном зале. Но он не сдавался. Он видел приближение смерти, но боролся с ней, пытаясь снова ударить меня щитом, однако я был слишком быстр и полон вдохновения. Следующий удар пришелся Уббе в шею, он покачнулся, кровь лилась ему на плечо, просачивалась между звеньями кольчуги, а он глядел на меня, пытаясь встать прямо.