Антология зарубежного фантастического рассказа (Хуберат, Карапанчев) - страница 88

>

>Теперь — об авторе публикуемого рассказа. Александр Карапанчев относится к новому поколению болгарских фантастов. Советским читателям почти незнакомо это имя, но у себя в стране Карапанчев человек известный: один из создателей и руководителей журнала «ФЭП» («Фантастика, Эвристика, Прогностика»), ведущий деятель Ассоциации фантастов-профессионалов, созданной при Союзе болгарских писателей, автор — и это самое главное — многих рассказов и повестей, пользующихся немалой популярностью.

>К публикуемому рассказу читатели отнесутся, как всегда, по-разному. Кому-то он не понравится (предвижу упреки: рассказ слишком традиционный, приевшийся образ гениального одиночки, лобовое решение экологической темы), иные отдадут произведению должное. Нам же оно показалось любопытным по нескольким причинам. Во-первых, «новая волна» в болгарской фантастике — явление само по себе, безусловно, интересное. Во-вторых, именно этот рассказ получил награду на конкурсе научно-фантастических произведений «Человек, атом и мир», организованном в мае 1989 года атомной электростанцией города Козлодуя и софийской газетой «Орбита». Наконец, по нашему мнению, следует обратить особое внимание на поэтику молодого фантаста, на своеобразие его языка и лирическое, но одновременно и тревожное мировосприятие. Судя по всему, в болгарскую фантастическую литературу пришел многообещающий автор.

>С неизменной благодарностью ко всем Читающим,

>Виталий Бабенко, ведущий рубрики


Рисунок К. Улановой

21.01.1997

Венцислав Марков, долговязый восьмиклассник с бронзово-рыжими, цвета крепкого индийского чая, волосами и зелеными глазами, закрыл ворота гаража. Январский морозец тут же стал щипать его лицо, по спине побежали ледяные мурашки. Прямо перед ним возвышалась гора Витоша, хмуро проглядывавшая сквозь клубящуюся мглу. Юноша накинул капюшон куртки и зашагал вверх по пустынной улочке — вдоль нее с двух сторон тянулись уже спрессовавшиеся грязно-белые сугробы, сползавшие на мостовую. Там, на сером полотне проезжей части, поблескивали мазутной амальгамой заиндевевшие лужи. Воздух, тяжелую гущу которого непрерывно пронзали мчавшиеся по Перникскому шоссе машины, давил на плечи и, казалось, оседал в легких.

Но на душе у юноши было легко. Он представлял свою душу гигантской бабочкой, яркой и теплой, расправившей крылья во всем его существе. Теперь Венцислава уже не беспокоила мысль о том, что его пистолет даст осечку. Что самодельный механизм дает только глухой щелчок, и сотни часов, проведенные в гараже, были ни к чему. Внизу шумела Владайская река — мертвая вена природы.