– Папочка, ты бы погулял с дочкой на улице, – как-то в воскресенье обратилась Светлана к Анастасу. – Вам обоим нужен свежий воздух. Ты сидишь со своим мыслетроном, и Анюта мало бывает во дворе.
– Хорошо, дорогая, собирай малышку, я сейчас закончу работу и выйду с ней, на санках её покатаю.
– Вот и хорошо, а я завершу свои дела.
Через пятнадцать минут уставший, но счастливый папаша вывез своё чадо на прогулку. Он посадил девочку в санки и начал бегать по дорожке. Она смеялась, кричала отцу, чтобы он быстрее бежал, а она, при этом, тормозила ножками, опуская их в снег. Оба были довольны и счастливы.
Вдруг, Анастас уловил какие-то слова, произнесённые и услышанные им откуда-то изнутри.
– Девочка, Анечка, ты хорошо смеёшься, мне приятно видеть тебя весёлой. Я сегодня впервые к тебе обращаюсь. Ты меня слышишь?
Анастас остановился и внимательно посмотрел на дочку, а та притихла, сидя на санках. Сначала было полное молчание, потом, вдруг, Анюта вскочила на ноги, смешно и, одновременно, умилительно произнесла:
– Я тебя слышу. Я тебя всё время слышу. И вчера слышала, и раньше тоже.
– Но, я с тобой не разговаривал, я только наблюдал за тобой.
– И я наблюдала за тобой.
– ???
Тишина и шум в голове после этой фразы вывели Анастаса из оцепенения.
– С кем ты разговаривала, Анюточка?
– Ни с кем. Я всё время ни с кем разговариваю.
– А как же это так можно – ни с кем разговаривать?
– Я только молча, папочка.
– А ты знаешь, кто это?
– Это мой друг, я его часто вижу во сне, он ко мне приходит.
Анастас догадывался, что эти явления как-то связаны с его прошлыми контактами с генианцами. Но, причём тут его малолетняя дочка? «Если генианцы тут, на Земле, то они могли бы связаться со мной, а не с этой крохатулькой. Что они задумали, и как теперь мне с ними связаться»?
Анастас понимал, что находясь в непосредственной близости, почти в одной точке, с дочерью, он уловил слабую мыслительную энергию кого-то из генианцев.
– Папа, давай ещё покатаемся, – попросила дочка, уже совершенно забывшая о только что происшедшем разговоре с невидимым собеседником. Ей легче, чем отцу: у неё мозг быстро перестраивается, он ничем ещё не загружен, да, и само воздействие чужого энергетического поля, проявляющееся в её жизни с первых часов её существования на этой Земле, совсем по-другому воспринимается и кажется вполне естественным и понятным.
– А головка у тебя не болит? – спросил Анастас.
– Нет, папуля, мне очень хорошо. Поехали, – ответила девочка, уже усевшаяся на санки.
– Ну, хорошо, сейчас мы поедем домой.
– Только давай быстро-быстро.