Светлана с Анютой вошли в комнату, и Анастас замолчал, не желая преждевременно обсуждать такой вопрос со Светланой в присутствии дочери.
– Да, это так, Серёжа. У меня голова идёт кругом, но придумать я пока ничего не могу, – сказала Светлана, как будто бы она всё время присутствовала при разговоре его с Анастасом. – Мы будем только ждать, правда, Анюта? Скажи, что ты думаешь?
– Не надо ничего ждать, мамочка, всё сложится, как нельзя лучше, – ответила матери дочка.
Серёжа, вдруг, впервые подумал, как сложно должно быть жить в обществе, или, хотя бы, в семье, где все слышат мысли друг друга и могут разговаривать без слов. Как известно, как бы люди не любили и не были дружны между собой, всё равно, порой, хочется побыть одному, подумать о чём-то, о своём.
Поговорив ещё некоторое время, Серёжа отправился домой. Мысли одна за другой лезли в голову, хотелось придумать какой-то выход из создавшегося положения, но ничего подходящего так и не находилось.
15
В Берёзовской тюрьме в тот день была буза.
Автозак заехал на её территорию, остановился и долго стоял на месте. Никто не подходил, чтобы открыть дверь фургона и выпустить вновь прибывших на территорию заведения. Митяй и Дуда сначала сидели, молча, ожидая, что вот откроется дверь и они, наконец, смогут выйти, чтобы после долгого и мучительного шараханья по отсеку на дорожных ухабах справить свои естественные дела.
Наконец, терпенье лопнуло, и они оба стали колотить в двери, потом в перегородку между отсеком для заключённых и каморкой для сопровождающих, в которой уже давно никого не было. Ответа не последовало, а машина продолжала стоять. После небольшого затишья, прибывшие начали кричать и стучать ещё сильнее. Напрасно. Казалось, что их здесь не ждали и сейчас же вернут обратно.
Всё тюремное руководство было на экстренном совещании у начальника тюрьмы по поводу разработки и проведению мероприятий, направленных на усмирение взбунтовавшихся местных обитателей. Сегодня с утра заключённые отказались принимать пищу, стучали в камерные двери и требовали убрать трёх надзирателей, которые самым действенным способом вести разговоры с заключёнными считали применение кулака. Каждый день пять-десять человек подвергались мордобою, и никакие протесты не давали результатов.
Вторым требованием заключённых было немедленное улучшение питания. Большая часть, предназначенных для них, скудных продуктов разворовывалась, и обеды, главным образом, состояли из баланды и пайки хлеба. В камерах у заключённых было холодно, от голода часто, то один, то другой, падали в голодный обморок.