Остров тайн (Лобачев, Акентьев) - страница 149
На столе лежала продолговатая золотая пластинка. Слепящим кружочком в ней отражалась лампа.
— Послушай, капитан! Ручка ножа… Сетка! А?
Мореходов смотрел на пластинку:
— Дружище, да ты, кажется… Нет, не может быть!.. Хотя, почему бы и нет? Давай-ка вспомним, как выглядит это на рукоятке. — Капитан на память быстро набросал рисунок:
— А теперь, говоришь, сделать сетку здесь. Так, так! — Мореходов на плотном листе бумаги изготовил копию золотой пластинки, поделил ее на квадратные клетки:
— Слушай, старина, вроде что-то получается. Там шесть клеток на семь, здесь — три на четырнадцать…
— Очевидно, прямоугольник 3x14 нужно было превратить в 6х7. Проще всего было разделить первый вертикальным разрезом на две части.
Капитан так и поступил. Подставил сперва правый под левым, затем наоборот:
— Нет, тут что-то не то!..
Некоторое время тишину нарушало лишь сопение трубки Мореходова.
— Капитан, а если разрезать на строчки?
— Попробуем. Только пронумеруем их, чтобы не запутаться. — Капитан снова сложил первоначальный прямоугольник, написал цифры:
— Так их и расположим. Да?
Теперь на столе лежало шесть «строчек» по семи квадратов каждая. Капитан сложил их по порядку номеров:
— Вот тебе раз! Смотри!
Бровь Максимыча встала вертикально.
Спешить было некуда. Пока Ермоген Аркадьевич с Федей обогнут берег, пройдет не меньше получаса.
Месяц в первой четверти выглянул из-за горы и, убедившись, что небо очистилось от туч, что звезды предупредительно уступают ему дорогу, медленно выплыл. Окрасил базальтовые скалы в зеленовато-голубой цвет, бросил в темную бухту широкую серебряную дорогу…
Валя сидела на корме. Опустив руку в воду, она, задумавшись, следила, как пальцы, разрезая поверхность, оставляют за собою убегающий след. Едва поднимая весла, Дима смотрел на Валин силуэт. Нежный изгиб шеи, опущенные плечи… Валя?! Он ощущал еще на своей руке прикосновение теплой маленькой ладони, когда помог подруге прыгнуть в лодку…
Когда же Валя стала такою? Тогда — около колонки когда протянула шифрованную записку? Или когда они стояли в конце Зеленой улицы? Или у «Бриза», когда на ее лице отражались морские блики?..
Лодка вошла в горловину бухты, огни «Бриза» исчезли за поворотом. Они дошли до океана, повернули, снова вошли в залитый луною фиорд, не замечая, что впервые, оставшись вдвоем молчат.
Откуда-то сверху донеслось:
— Эге-гей!..
И сразу в руке почувствовалось весло, изящная статуэтка на корме выпрямилась, превратилась в девочку. Она отряхнула руку, указала наверх:
— Вот они. — Сложила руки рупором, звонко крикнула: — Кидайте веревку!