— Ваше высочество, — не удержался от шпильки Макс, едва только зайдя в кабинет. Заглущающее и сигнальное заклинания, правда, навесил заранее — союзы союзами, а всё же невместно коммандеру в участке распивать виски в компании Принца Теней. Кивнул на бокал в его руках: — Угощайтесь, будьте как дома.
— Лорд Эгертон, — ну разумеется, Найри не был бы собой, не поддев в ответ. — Если скажу, что соскучился, ты мне не поверишь?
— Ну почему не поверю? Я прекрасный собеседник, и вкус на алкоголь у меня хороший.
— И не поспоришь, — протянул Найри, придирчиво разглядывая янтарную жидкость в бокале. Даже один глаз прикрыл, паршивец. — И не только на него. Я слышал, мой дорогой друг, ты охмурил мою лучшую заклинательницу?
Макс удивленно уставился на него. Нет, он знал: скрыть что-то от Найри крайне трудно. Учитывая, что Билли, судя по всему, ходит в его любимых сучках. Но всё же надеялся, что ещё не весь Синтар в курсе едва начавшихся отношений.
— Да брось, — рассмеялся тот. — Половина Синтара уже ставит на то, когда вы поженитесь.
— Прямо-таки половина?
— Ну ладно, я немного преувеличил. Но мы с Ханнэ уже поспорили на десять золотых, что быть тебе в мужьях до конца этого года. Если что, я только за, ты учти.
— О, мне так полегчало, — ядовито сообщил Макс, усаживаясь в своё кресло. — Ты что, о моей личной жизни поболтать пришел?
— О, я бы с радостью! — в тон ему отозвался Найри. Плеснул себе ещё виски из его графина и снова уставился на свой стакан. — Но, друг мой, есть дела немного более важные, чем ваша милая любовная история. Сара Хоган, слыхал о такой?
Макс скривился — разговор, начинающийся с вопросов о вусмерть задолбавшей писаке, не предвещал ничего хорошего.
— Иногда мне кажется, что это она моя бывшая жена, а не Эва. И что натворила эта… курица?
— У курицы чересчур длинный клюв, как выяснилось. Ходит, разнюхивает всякое… Я беспокоюсь, знаешь ли.
— Ты? — со смешком уточнил Макс. — Занимайся ты чуть более честным бизнесом, раздавал бы интервью направо и налево.
— Раздавал бы, — согласился Найри, вольготно развалившись в кресле. — Да и сейчас могу, мой бизнес очень даже честный. В большинстве случаев. Но увы, нам обоим есть что скрывать. В частности, одну историю тридцатилетней давности, о которой в последнее время ходит уж очень много разговоров.
Макс нахмурился. У него с «тридцатилетней давностью» была связана только одна история, свидетельством которой была ноющая на всякий трындец нога. Вот сейчас она заныла очень сильно, даже пускаться в воспоминания не пришлось.
— Та самая история? — уточнил он на всякий случай.