— Втроем на одну девчонку? Каков смельчак, — он криво усмехнулся. — В постельку тоже с эскортом хотел?
— Вряд ли. Лоуренс не любит делиться.
— Не сильно ему это поможет, — Макс задумчиво отхлебнул из своего бокала, перевел взгляд на старинные часы на стене и поморщился — стрелка двигалась к девяти утра. — Мне пора на работу. Ты будешь здесь, когда я вернусь?
Билли безучастно пожала плечами.
— Понятия не имею. Я ведь такая непостоянная.
«А ещё злопамятная, да».
— Билли… — промокнув рот салфеткой, Макс выпрямился и посмотрел на неё. — Я не считаю тебя… непостоянной. И извиняюсь за то, что наговорил тебе в кабинете. Я бываю несдержан… и чересчур собственником, как оказалось, тоже бываю. И всё ещё хочу видеть тебя и здесь, и на моём столе.
И вот как, спрашивается, реагировать на такие заявления? Клятый Эгертон! Билли постаралась сильно не таращиться и вообще выглядеть как можно более безразлично. (И наверняка в этом ничуточки не преуспела.)
— Я тебя услышала. Но настойчиво советую вашему мудацкому высочеству зарубить себе на носу, что ваш стол — единственный, который мне интересен, — заявила она, грозно хмурясь. И после этого — ну так уж и быть! — соизволила сменить гнев на милость. — И вообще — твоё «хочу видеть» как-то не вдохновляет. Что это ещё за вуайеризм? Вот так и знала, что ты извращенец!
Макс на это хмыкнул и поднялся, чтобы приблизиться и встать напротив. А потом вдруг повторил жест капитана Хмурой Морды, прихватывая подбородок длинными, испещренными татуировками пальцами. Да только вот от Бэйли, пусть и не сразу, но хотелось отшатнуться, сейчас же… Ну да, снять штаны и добровольно устроиться на первой попавшейся горизонтальной поверхности. Аура власти и силы, исходящая от этого человека, напрочь лишала всякой воли. И даже — о ужас! — желания язвить и строить из себя занозу в заднице.
— Ты и понятия не имеешь об извращениях, детка.
21
Большой палец скользнул по губам, нажал на нижнюю, заставляя приоткрыть рот. Билли машинально скользнула по нему языком, не без удовольствия отмечая, как потемнел взгляд напротив.
Он склонился совсем низко, замер перед самыми губами, невесомо касаясь их, но не спеша целовать, чего Билли, признаться, ждала с затаённой надеждой. Чтоб его так и эдак, этого коммандера, вместе с его грёбаным контролем над собой.
— И если тебе интересно, Билли, — протянул Макс с усмешкой, — только твоей чернильнице было позволено находиться на моем столе.
Билли так и замерла от этого тона. Ответ никак не просился на язык, хотя ляпнуть что-нибудь язвительное было жизненно необходимо. Но вместо этого она попросту пялилась в тёмные глаза напротив. И не выдержала — потянулась сама, целуя, послушно открывая рот, как только ей ответили.