В Клавиных глазах при виде Ила появилось выражение восхищения. Ну да, женщины любят всё большое и продолговатое. Как, впрочем, и блестящее…
Мы молча разглядывали Ил, стоя среди громоздившихся за его хвостовой турелью стремянок, бочек, канистр и заваленных железками столов и верстаков уже минут пять, когда у ворот ангара наконец послышались шаги. Я повернулся на звук. В ангар, пройдя, как и мы, под его левым крылом, вошли двое – молодой лейтенант в защитной фуражке и пехотной форме с полевыми погонами (в руках он держал наш пропуск на две персоны, который буквально только что забрал старшина) и невысокий, коренастый, коротко стриженный молодец в сдвинутой на затылок фуражке с голубым, авиационным околышем, сапогах с картинно собранными в гармошку голенищами, синих галифе, свитере и потёртой кожанке, с планшетом через плечо.
– Лейтенант Волков, – представился тот, что был в армейской форме. Его коллега только молча кивнул.
– Здравствуйте, это вы Ядренцев? – спросил я у орла в кожанке, чьё офицерское звание определялось только наличием фуражки.
– Кому Ядренцев, кому товарищ капитан, а кому и Алексей Иваныч, – ответил он с несколько агрессивной интонацией сельского хулигана. – Это вы, что ли, такие красивые, напросились ко мне до Дорчестера?
– Так точно.
– Документы!
Я предъявил товарищам офицерам записку, своё удостоверение и Клавин паспорт. Записку капитан прочитал, хмыкнул и, аккуратно свернув, убрал в планшет, а удостоверение и паспорт после недолгого изучения лейтенант вернул нам. После чего во все глаза уставился на державшуюся позади меня Клаудию.
– Немрава, ты чех, что ли? – спросил грубый авиационный капитан.
– Словак, – ответил я. Почти в деталях повторялся недавний разговор в военной миссии Сен-Назера…
– Это один хрен, дорогой товарищ. Ладно. Всё это, конечно, здорово, и я ничего против вас не имею. Вот только полетим мы, похоже, ближе к утру. Сейчас погоду на маршруте не дают. Над проливом гроза…
– Да мы не торопимся. То есть, конечно, торопимся, но не до такой степени.
– Ну, тогда обождите здесь, в ангаре. Только, ради бога, в самолёт не лезьте и ничего не трогайте. Я приду сразу же, как бабай погоду даст. Можете покемарить вон там, на брезенте, или, если хотите, товарищ лейтенант может организовать вам чего-нибудь поужинать.
Волков на это утвердительно кивнул.
– От ужина не откажемся, – согласился я.
Когда в следующий раз удалось бы пожрать, неизвестно, так почему бы и нет?
Вслед за этим лейтенант убрал пропуск в карман гимнастёрки и удалился. А Ядренцев указал нам на широкий металлический, застеленный старыми газетами, относительно чистый стол и три табуретки у дальней стены ангара и тоже ушёл. Наверное, к тому самому «бабаю» ждать у моря погоды…