За годы интенсивной практики Миларепа понял, что страдание возникает, только если демоны соблазнили тебя или ты пытаешься с ними бороться. Для того чтобы обрести свободу в их присутствии, ему пришлось осознанно пережить эти состояния такими, как они есть. В одной из историй о его свершениях рассказывается, как пещеру Миларепы заполнили демоны. Определив самого сильного, главного, демона в толпе, Миларепа сделал великолепный ход – он положил свою голову демону в рот. И в этот момент полной капитуляции все демоны исчезли. Все, что осталось, – это яркий свет чистого осознавания. Как говорит Пема Чодрон: «Когда уходит сопротивление, уходят и демоны».
Без сомнений, я всеми силами сопротивлялась желаниям, которые подпитывали мою «Любовь во время випасанны». В моих глазах они были демонами, которые пожирали мою духовную жизнь. Когда я наконец поняла, в какой битве участвую, мне тут же пришла на ум история Миларепы. Возможно, «Любовь во время випассаны» была вовсе не врагом моей практике, а естественным опытом, который мог послужить моему пробуждению. Каково бы это было – приветствовать демона желания, «поговорить» с ним, как это сделал Миларепа? Я приняла решение отбросить сопротивление, чтобы распознать энергию, которая двигала моим жаждущим «я».
В следующие дни каждый раз, когда я осознавала, что снова погрузилась в свои романтические иллюзии, я помечала их как «эротическая фантазия» и обращала пристальное внимание на ощущения в теле и на возникающие эмоции. Я больше не избегала своих ощущений и обнаружила, что наполнена волнами волнения, сексуального возбуждения и страха. Теперь вместо того чтобы сопротивляться этим чувствам как демонам, я просто практиковала принятие и с некоторым любопытством исследовала их дальше.
Давящее болезненное чувство в груди раскрылось в глубокую печаль – печаль по всем упущенным мгновениям любви, мгновениям, которые я пропустила, потому что была слишком озабочена или занята, чтобы остановиться и открыться им. Я двигалась между эротической страстью и этим глубоким сожалением о том, насколько я была разъединена с тем, к чему действительно стремилась. Когда ощущения желания или печали становились особенно интенсивными, я снова погружалась в мысли о том, чего не хватает в моей жизни, фантазировала о том, как могу удовлетворить свое желание любви. И хотя я не оценивала фантазии как «плохие», я видела, как они не дают мне соприкоснуться с моим непосредственным переживанием. Они удерживали меня от нежного осознавания – приближения к тому, чего я жаждала больше всего.