Партизанский пост:
— Отряд автоматчиков в 30 немцев…
Емлютин:
— Пусть идут.
Через некоторое время:
— Немцы прошли квадрат 202…
— Пусть идут. Не трогайте…
Опять звонок:
— Немцы повернули на север, идут в квадрате 185.
И снова в ответ:
— Не мешайте им. Пусть идут дальше…
Еще звонок:
— Немцы остановились. Привал или совещание…
Операция растянулась, и Емлютин порекомендовал корреспондентам заглянуть в подземный клуб, где собрались партизаны. Там показывали фильм «Большая жизнь». Любопытная деталь: когда отзвучал мотив «Сказок Венского леса», кто-то из партизан остроумно заметил, что, «пожалуй, сказки Брянского леса будут позамысловатей».
Вернувшись в штабную избу, спецкоры увидели, что Емлютин погружен в карту, разглядывает «Голубой мост», который им предстояло взорвать. Все же спросили его:
— Ну как, что с ними?
С кем?
— С немецкими автоматчиками?
— Ах, вот вы про что… — протянул партизанский командир, — немецкие автоматчики приказали долго жить. Они шли строго по направлению к одному важному объекту. Мы все равно решили менять его расположение. Ну заодно разменяли и этих…
Есть рассказ о встрече друзей, знакомых еще по Испании. Есть очерк, вернее, новелла о партизанке Вале С., дважды сбегавшей из госпиталя в свой отряд и сраженной немецкой пулей. Есть рассказ о маленьком краснощеком Геньке, единственном уцелевшем в деревне, уничтоженной вместе с ее жителями немецкими карателями; его пригрели партизаны…
Немало написано книг и очерков о брянских партизанах, но я уверен, что без наших очерков нельзя получить полного представления об их жизни и боевой деятельности. Единственное, о чем приходится жалеть, — партизанские герои, о которых так проникновенно написали наши корреспонденты, из-за секретности, во многом излишней, обозначены лишь инициалами. Жалеть приходится, что мы не вернулись к своим героям после войны, не назвали их полные имена, не проследили их военную и послевоенную судьбу…
Жили спецкоры в партизанском крае, работали, но вот пришел к ним в землянку полковой комиссар Андреев и сказал:
— Завтра придется вам улетать.
Впервые за время фронтовых поездок так бесцеремонно «выпроваживали» наших корреспондентов. Почему же? Оказывается, как стало известно в редакции позже, штаб получил точные сведения: через два дня немцы начнут давно задуманное наступление на партизанскую базу, предстоят тяжелые бои, быстрая и трудная передислокация. Корреспондентам не сказали об этом потому, что знали: если им станет об этом известно, они ни за что не уедут. Словом, после долгих пререканий Андреев подытожил: — Добровольно не уедете — прикажу связать и погрузить в самолет…