— Анечка, — говорит он стюардессе по-русски, — принеси нам с — он оборачивается в мою сторону и понимает, что не знает, как меня зовут. Принеси нам что-нибудь выпить, а то…
Стюардесса улыбается, бросает:
— Айне моменте битте — и уходит. Вместо нее приходит уже другая. Это уже не юная белокурая красавица, а женщина средних лет, среднего телосложения и понятно, что она не будет отпрыгивать от Вовиных объятий и вполне может за себя постоять.
— Что вы хотите, — спрашивает она по-русски.
— Нам бы выпить чего-нибудь, — говорит Вова.
— Чай кофе, сок, кола, пиво, — перечисляет стюардесса.
— Не, нам бы водочки. Маленькую. Он показывает размер между мизинцем и большим пальцем руки.
— К сожалению, водки нет, есть виски, но только в бизнес классе.
Вова встает и обнимает стюардесу.
— Тебя как зовут? Меня Вова зовут. Вот послушай. Он уводит ее на несколько шагов в сторону выхода.
— Я это виски, это ж хуже нашей самогонки, ты пойми, я десять лет в России не был…
Я рада, что Вова ушел, и я не слышу, о чем он говорит. Я ковыряю вилкой в омлете, пытаясь выковырять кусочки колбасы, и размышляю на тему, почему у немцев такая любовь к яйцам. Возвращается очаровательная Хана и предлагает кофе. Кофе очень хочется, но этого кофе, нет, не хочется, спасибо, можно чаю? С лимоном конечно, спасибо.
— Данке шон! — девушка стремительно проскакивает передние ряды, где расположился Вова с другой стюардессой. С ними все в порядке. Вова сидит ко мне спиной, и его лицо я не вижу, зато вижу счастливую стюардессу. Она вся раскраснелась и загадочно улыбается.
Я смотрю вниз, в иллюминатор на ровные квадратики земли и размышляю: это еще Германия или уже Польша. Мне почему-то ясно, что это не Россия, нет у нас таких квадратиков, да и быть не может. Вскоре квадратики пропадают в сплошной облачности. Какое-то время мы летим навстречу солнцу, и я, любуясь блестящими в солнечных лучах облаками. Затем самолет немного меняет курс, солнце начинает светить в лицо, я закрываю шторку и пробую уснуть.
— Да кстати, — Вова плюхается на свое место, — ты, где живешь? — давай вместе такси закажем, а то у меня русских денег нет, — выдает он коммерческое предложение.
— Меня будут встречать, — заявляю я самоуверенно, хотя никакой уверенности у меня нет. В любом случае везти Вову в Купчино я не хочу.
— А тебя что мужик здесь? — удивленно спрашивает Вова.
— Да, — отвечаю я, не желая вдаваться ни в какие подробности.
— А что ты в Америке делала? — недоумевает он.
— Работала, — спокойно отвечаю я.
— Работала? — Вова искренне удивлен
— Это этой, как ее там, аейпаер, с детьми, что ли сидела? — продолжает он меня настойчиво допрашивать.