Я отпрянул от неё, взял её подбородок и поднял кверху, так, чтобы она посмотрела мне в глаза.
— Ты меня всё ещё видишь? — спросил я.
— Да. — Из носа у неё текло, она вытерла его тыльной стороной ладони.
— Я… стал для тебя другим? Ты стала меньше обо мне думать? Стала ли забывать, что я живу здесь?
Она помотала головой и снова начала плакать.
Я обнял её. Хоть что-то. Но я понимал, что это лишь отсрочка. Она любила меня. Я был для неё важен. Неудивительно, что я так долго держался в её памяти. Но со временем она неизбежно меня забудет. Я исчезну для неё. Возможно, однажды я вернусь домой, а она не будет об этом знать. Я буду сидеть на диване, она пройдёт мимо, позовет меня, я отвечу, но она не услышит.
Если это произойдёт, я покончу с собой.
Она взяла мою ладонь в свою.
— Мы кого-нибудь найдём. Врача. Того, кто сможет обратить этот процесс, — сказала она.
Я посмотрел на неё.
— Как? Тебе не кажется, что если бы был какой-то способ это исправить, его бы уже нашли? Думаешь, всем нравится жить здесь? Думаешь, они не захотели бы стать нормальными, будь у них такая возможность? Господи!
— Не ори на меня. Я просто подумала…
— Нет. Ты не подумала.
— Я не к тому, что процесс можно обратить вспять, но его наверняка можно хотя бы замедлить. Я подумала… — Она снова заплакала, вырвалась из моих объятий и убежала в дом.
Я бросился за ней и настиг её в кухне.
— Прости. — Я снова её обнял и поцеловал в лоб. — Не знаю, что на меня нашло. Я не хотел на тебя злиться.
Она тоже обняла меня.
— Я люблю тебя, — сказала она.
— Я тоже тебя люблю.
Мы так простояли довольно долго, не шевелясь и не разговаривая. Мы стояли, прижавшись друг другу, словно считали эти объятия чем-то вроде якоря, который ещё пока держал меня в этом мире.
Тем же вечером я позвонил Джеймсу. Хотелось поговорить с ним, рассказать о случившемся. Чем больше народу я привлеку к этой проблеме, чем больше людей будут о ней знать, чем больше умов будут работать над её решением, тем выше вероятность это решение найти.
Он ответил после четвертого сигнала.
— Алло?
— Джеймс! Это я!
— Алло?
— Джеймс?
— Кто это?
Он меня не слышал.
— Джеймс!
— Алло? — В его голосе послышалась раздражительность. — Кто это?
Я повесил трубку.
Фелипе я не видел со дня нападения на Белый Дом, а не слышал о нём с самого возвращения. Однако мне хотелось поговорить с ним. Мне было нужно с ним поговорить. Если кто-то и понимал, что со мной творилось, если кто-то и мог что-то с этим сделать, так это Фелипе. Может, он и психопат, но также он являлся самым компетентным, амбициозным и дальновидным человеком. Несмотря, на опасения, я всё же решился на встречу с ним.