Кровать выглядела так, будто я украл её из придорожного мотеля.
Очевидно, приданием обстановке индивидуальности всегда занималась Джейн. И очевидно, всё исчезло вместе с ней.
Так, решил я. Я буду меняться. Я попытаюсь стать другим, оригинальным, уникальным. Даже если я стану напоказ выставлять шик обычной жизни, я больше никогда не вернусь в колею тихой посредственности. Я мог бы жить на широкую ногу, ярко одеваться, стать заметным. Если быть Невидимкой заложено в моей природе, то я пойду против этой природы и сделаю всё, чтобы меня заметили.
Все выходные я ходил по мебельным магазинам, выбирал диван, кровать, столы, лампы. Я не задумывался о единообразии, выбирал товары самого безумного стиля. Я запихал покупки в багажник, привязал к крыше, привёз домой и расставил там, где они не должны стоять: кровать на кухне, диван в спальне. Это ведь не обычно, не просто, не серо. Не заметить этого невозможно. Я довольный ходил по квартире, восхищаясь новой обстановкой.
Я сходил в магазин «Маршалс» и обновил гардероб. Купил широкие рубашки и штаны самых экстравагантных фасонов.
Сходил в парикмахерскую и выбрил себе ирокез.
Я смог. Я изменился. Я переделал сам себя. Я стал новым.
А в понедельник на работе, никто на это не обратил ни малейшего внимания.
Я шел с парковки к лифту, чувствуя себя каким-то клоуном. Над гладко выбритой головой высился ирокез, я был одет в широченные красные брюки, ярко-зеленую рубашку и розовый галстук. Но на меня никто даже не взглянул. Когда я вышел из лифта на пятом этаже и столкнулся с двумя секретарями, те даже не прервали разговор. На меня вообще никто не обратил внимания.
Даже Дэвид ничего не заметил. Когда я вошел в кабинет, он сказал «привет», доел кекс и принялся за работу.
Что бы я ни делал, я оставался Невидимкой.
Я сел за стол, разочарованный и подавленный, чувствуя себя во всём этом наряде конченным дебилом. Что со мной такое? Почему я стал Невидимкой? Что со мной не так? Я коснулся ладонью ирокеза на голове, будто проверял, настоящий ли я. Рука коснулась жёстких лакированных волос.
Что я такое?
Вот в чём вопрос.
И на него у меня, конечно же, не было ответа.
Неделя ползла еле-еле, секунды казались часами, часы были похожи на дни, а дни тянулись просто бесконечно. Дэвид отсутствовал всю вторую половину недели, и к пятнице я настолько вымотался от того, что меня все игнорировали, что готов уже был напасть на кого-нибудь из секретарей, лишь бы доказать самому себе и всем остальным, что я по-прежнему существую.
По пути домой я превышал скорость, ехал как сумасшедший, но обратить на себя внимание попутчиков так и не сумел.