Вера уже была беременна.
Вилнис, думая о будущем ребенке, часто пел – оказывается, он знал много песен, и голос у него был хороший, звучный, с легкой душевной хрипотцой – тенор, однажды он разоткровенничался и признался Вере, что когда-то пел в театре, имел успех, но потом покинул сцену – слишком мало там платили, и завербовался на Шпицберген.
На Шпицбергене платили в шесть раз больше, а если считать с квартальными премиями, то выходило не в шесть раз больше, а в восемь.
– Собирайся, Верунчик, я достал два билета на самолет, – сказал как-то зимним вечером Вилнис, ввалившись в дом заиндевелым, с седыми от холода бровями, в обросшем снеговой махрой малахае, выдернул из-за пазухи две большие, размером с лист, вырванный из амбарной книги, квитанции, потряс ими в воздухе. – Пляши!
Лоб Веры украсили длинные, едва приметные морщины.
– Извини, а мне плясать вообще можно?
На лицо Вилниса наползла озадаченная тень.
– Извини, об этом я не подумал… Вот дуралей! – он хлопнул себя по лбу ладонью. – Добавил негромко: – Совсем мозги потерял.
– Когда улетаем?
– Борт уходит послезавтра.
– Хорошо как. – Вера потянулась расслабленно, губы у нее расплылись в улыбке. – Маму увидим, сестру, племянницу – всех, всех, всех!
Вилнис подобрался, поводил плечами.
– Интересно, понравлюсь я им или нет? – спросил он обеспокоенно.
– Ты понравишься кому угодно, – Вера улыбнулась еще шире, – у тебя внешность на все вкусы.
– А вдруг?
– Ну, если будет вдруг… то сварим тебя в супе и скормим сретенским котам, они такую еду любят.
Поморщился Вилнис, головой покачал.
– Ну и шуточки у тебя, – наконец произнес он, – как у мадам кенгуру, попавшей на Северный полюс.
Москва встретила их не по-зимнему теплой погодой, с неба сыпались то мягкие шелковые снежинки, то дождь – на лету снежинки неожиданно превращались в крохотные капли воды и невесомо прилипали к одежде.
– У вас всегда стоит такая погода? – удивился Вилнис.
– В первый раз сталкиваюсь. Раньше дожди шли только летом… Ну что, – Вера вопросительно подняла брови, – пошли на автобус?
– Зачем? Мы поедем с шиком – на такси.
Вера хотела отказаться – к чему лишняя трата денег, могли бы добраться и на автобусе, но потом подумала: «К дому на Сретенке надо подкатить на такси, это произведет впечатление… А хорошее впечатление, оно дороже золотых речей – об этом потом будут говорить».
– Согласна. Поехали на такси, – сказала она.
Машин с шашечками перед скромным серым зданием аэровокзала было много. Вилнис решительно подошел к первой машине, открыл дверь и спросил у жены:
– Спереди поедешь или сзади?