– Хорошо, – наконец вымолвил Всеволод. – Я согласен.
– Вот и чудненько, – Злой аж затанцевал на корточках. – Вот будет потеха.
– А ты вообще, Куликов, как из камеры вышел?
Зэк вновь закудахтал и, весело подмигнув майору, вытащил из кармана робы пластиковую карту.
– Тут ведь можно хорошо устроиться, если не мразь да по понятиям, – охотно объяснил он. – Я ведь не только из своей хаты выйти могу, но и в твою пожаловать. Решетка камеры Всеволода скрипнула и начала отходить в сторону. Майор встрепенулся, мгновенно оказавшись на ногах и ругая себя за то, что снял тяжелые ботинки с квадратными носами, которые бы сильно пригодились в драке, но Злой, вместо того чтобы метнуться вперед и вцепиться в горло обидчика, вновь произвел манипуляции с пластиком, и прутья стальной преграды снова встали на место.
– Значит, так? – поморщился Курехин.
– Значит, так, – в тон ему подтвердил Злой. – Ну ладно, мент, покедова. Живи пока, кушай сытно да жди боя. Вот будет потеха. Вот потеха…
Проводив глазами Куликова, майор вновь тяжело опустился на кровать и крепко задумался. Неспроста Злой решил позвать его на драку. При жизни гражданин Куликов не то что бойцом, а драчуном не был. Поговаривали что и крови боялся, и всему на свете предпочитал огнестрел, вместо того чтобы впечатать зубы противника в его же глотку. В общем, размазня. По такому пройдешь и не заметишь. Вот только неподдельная радость заключенного мешала все карты. Ну, право слово, не мазохист же этот Злой? Или все-таки обещания зэка, что Всеволода не тронут, как обычно, не стоят и выеденного яйца? Все это можно было выяснить только на практике.
Семь дней до часа икс. День. Реальность. Петергоф
Черный и красный, и непонятно, где небо, а где земля. Два единственно верных цвета. Один – сырой земли, другой – крови, струящейся по клинку возмездия, справедливости, а зачастую и имперских амбиций.
– Давление в норме, – лаборант остановился около панели приборов и осторожно заглянул внутрь камеры через толстое, почти в руку толщиной стекло иллюминатора. Каждый день, заступая на смену, он проверял подопытных. Измерял температуру, амплитуду колебания волн, проверял стабильность интернет-канала и еще сотни необходимых параметров для жизнедеятельности этих странных существ. Жалко ему их не было, ибо историю каждого из них он знал назубок. Военные преступники, люди, не считавшие количества жизней, положенных ими во славу науки и третьего рейха на алтарь собственного пытливого ума. Теперь они находились в несколько иной плоскости, сами невольно обрекая себя на столь странное существование. – Давление в норме, – вновь пробормотал лаборант и сосредоточенно забарабанил карандашом по стальной обшивке кабины.