– Что будет, если я выиграю?
Всеволод встретился с цепким взглядом авторитета и с секунду они сверлили друг друга, ментально, почти ощутимо. Губы вора в законе расплылись в почти милой улыбке.
– Сильным почет, – наконец кивнул он. – Будь ты хоть трижды мент или крыса, победив биоморфа, ты станешь неприкасаемым. Только не будет этого. Никто в этой тюрьме не может справиться с ними голыми руками. Видел я десятки боев, сотни бойцов, желавших срубить денег по легкому. Видел и этих полу уродов – даже когда они оставались без половины черепа, то не то что выжить умудрялись, а побеждали. Печально другое.
– Что именно? – Всеволод отложил вилку и отодвинул поднос.
– Не убьет тебя Злой, – секунду посомневавшись, молвил Кальм. – Изуродует, да. Руки-ноги переломает, верно. Может быть, выдавит глаза и сломает позвоночник. Скорее всего, вырвет язык. По существующим ныне законам эвтаназия запрещена, так что остаток дней ты проведешь прикованным к постели, под капельницами и аппаратами искусственного дыхания, исправно гадя под себя. Я бы сдох, мент, я бы лучше сдох…
Новость оказалась сногсшибательной, но вполне ожидаемой для самого майора. Чего-то подобного – каверзы, подставы, двойной игры – он и ожидал от Куликова, но чтобы вот так, без вариантов, этого в полной мере осознать не смог. Страх, таившийся внутри, в дальнем уголке души, выбрался наружу и окружил своими липкими объятиями. Конечно, Пьер мог и шельмовать. Ну поставил он на Злого в этом бое солидный кусок, зная, что у того есть туз в рукаве, и на всякий случай решил подстраховаться, попытавшись деморализовать противника. Что ж, это у него получилось. Стать инвалидом, недееспособным, потерять всякую возможность влиять на свою судьбу – это было даже страшнее смерти. Еще оставалась Светлана, Светка, яркий огонек, но об этом можно было пока забыть.
Всеволод уже было решил погрузиться в свои печальные думы, как посетители повалили к нему, будто в мавзолей. Воры, грабители, мошенники, авторитеты в законе и простые шестерки – каждый вдруг решил взглянуть на человека, добровольно согласившегося на бой со злобным, сошедшим с ума биоморфом.
– Ты, мент, герой, – ухал сквозь прутья решетки какой-то наркоман. – Не думал, что вы такие крутые. Зауважал почти.
– Могу дать заточку, – бубнил здоровенный лоб с длинным белым шрамом, уродовавшим лицо от левого виска до правой скулы. – Вскроешь себе вены, и порядок.
– Можно спрыгнуть башкой вперед с лестницы, – советовал низкий бледный тип с бегающими глазами. – Если удачно сложится, сломаешь себе шею.