Вот сейчас и вступили в перестрелку головные броненосцы. До нас долетал лишь далёкий рокот, а не отдельные залпы, а с высоты я видела вспышки и клубы дыма, сопровождающие выстрелы с обеих сторон, головные и наверно уже вторые корабли перенесли огонь на следующие в линии, когда над идущим вторым в русском стою кораблём вспух огненный шар и к небу потянулся грибовидный дым мощного взрыва. Что именно с кораблём в основании этого гриба разглядеть не было возможности, потому, что часть дыма и огня рвалась в стороны...
Только после паузы испуганного осознания, в мозг стали проступать мысли, что взорвался наш броненосец "Победа", с которого в первый день войны в нас всадили снаряд, и на котором теперь командиром бывший флаг-офицер Макарова, которого Николай хорошо знал и уважал. Вот именно это называется "Золотым попаданием", на японских кораблях сейчас наверняка всеобщая радость и ликование, как крики "Ура!" у нас на борту в похожие моменты. Не знаю, Николай сформулировал этот приказ или я его отдала сама:
- Евгений Васильевич! Передайте на "Аскольд" после выстрела из сигнальной пушки "Иду к эскадре! Оставляю транспорты под вашу охрану! Взорвался "Победа", благодарю за понимание! Эссен". А нам сразу курс к эскадре, вернее к месту боя! Исполнять!
Прервав начатую циркуляцию, мы легли в поворот в другую сторону и устремились к месту боя. Воодушевлённые японцы развили бешеный темп стрельбы, а наши отвечали как-то с задержками, могу себе представить, как ударило всем по мозгам то, как у всех на глазах просто исчез во вспышке взрыва целый броненосец. Неизвестно и наверно никогда никто не узнает доподлинно, что именно произошло, но в результате произошла детонация снарядного хранилища, а это взрыв такой силы, что это привело к лавинной детонации всего, что может взрываться и гореть на борту.
Я не знала, что буду делать, как ничего не мог посоветовать Николай. Только очень хорошо знала, что бывают моменты и события, после которых рушится самая несокрушимая оборона, впадают в панику и бегут перед гораздо более слабым противником умелые обученные армии, и сейчас этот взрыв может стать роковым не только для погибшего броненосца, но и для всей нашей эскадры, поэтому я должна быть там как можно скорее. До места сражения флотов от нас было больше десяти миль, собственно, если бы не Клёпа, то о происходящем наши наблюдатели с биноклями могли бы только догадываться. Но сейчас вопрос сохранения тайны отступил перед лицом более грозной опасности и по моему приказу "Новик" развил сейчас свой максимальный ход. Пока шли, я отдавала приказы, приготовить в стрельбе все торпедные аппараты, всем лишним укрыться под палубой и в надстройках, к орудиям кроме осколочно-фугасных подготовить бронебойные, а с Николаем обсуждала, сколько он сможет продержаться сам, если я выложусь до краешка и вырублюсь. Имеющийся расклад совсем не порадовал, Николай уже частично выложился сегодня, и сумеет ли он продержаться хотя бы тридцать минут, не было никаких гарантий, а если я упаду прямо на мостике, то чем это чревато?! В результате, я вызвала на мостик ещё и Феофана, чтобы отозвал если потребуется Клёпу и помог нам добраться до каюты и уложил нас в постель.