— Что происходит? — холодно осведомилась Хлоя, останавливаясь рядом. — Ты же обещал, что ничего плохого не случится.
— Чёт я не вижу ничего плохого, — я пожал плечами. — Ну сами покумекайте: ежели бы мы просто подъехали к этой долбаной Чачаце, то придурки сразу закрылись бы на все чёртовы засовы. Хрен бы нас пустили внутрь, отвечаю.
— Я — королева! — начала Хлоя, но тут же нахмурилась и умолкла. Ага, королева, в окружении таких-то рыл! И вот зуб даю, в каждой вонючей избе висит её портрет, типа того, что у короля хаврона. Ну, чтобы узнавать Её величие.
— То-то и оно, — я кивнул. — А так, спокойно заберём денежки, наберём жрачки и дунем дальше. И всё — чики-пики.
И снова я её успокоил. Умею. Так говорила одна баба, у которой я после попёр столовое серебро.
Ладно, пока Черепа наводили порядок в Чачаце, мы трое стояли на холме и глядели по сторонам. Отсюда можно было рассмотреть кусок Чуйсы, Хлок за ней и даже Лагатус. Нигде я не заметил даже намёка на движение большого отряда. Может Её величие реально умом тронулась с перепугу, а?
— И где ваши охранники-предатели? — я сплюнул. Джессип пожал плечами. На его гладкой роже читалось замешательство.
— Ладно, разберёмся.
Чачаца стояла на ушах. Некоторые, из тех, кто пытался поднять шухер — натурально. Им дали по рогам и оставили валяться в пыли. Остальные стояли молча и лишь свиньи с собаками разбавляли тишину. Одних спешно забивали под угрюмыми взглядами хозяев, а вторые разрывались от лая за домами. Приближаться, гады, не решались.
Жирный кабан, опоивший нас сонным зельем, стоял на коленях в круге Черепов и умоляюще скулил. Рожа у старосты стала зелёной, а между ног блестела свежая лужа. Жена ублюдка в окружении визжащих детей выла от отчаяния и протягивала нам совсем мелкого спиногрыза.
— Крест, — тихо сказала Хлоя, совершенно одуревшая от всего этого. — Ты обещал.
— Я? — сдерживать улыбку становилось всё труднее. — Это когда?
— Крест!
Я подошёл к хнычущему жирдяю и стал рядом. Послушал нытьё про раскаяние и готовность искупить. Отдать всё, даже бабу и детей. Раком стать, в конце концов. Ага, мне это так нужно.
— Слушайте! — рявкнул я, уставившись на селян. Те попятились. — Кто-то решил, типа он тут самый умный, да? Самый умный и может сдать Черепов на шибеницу, так? Так вот, что я вам, уроды, скажу, а вы запомните на всю жизнь: ежели надо будет, я вернусь с того света. Вернусь м убью всех тварей, которые меня предали. Ясно, мать вашу?
— Крест! — в голосе Хлои слышалось отчаяние.
Я схватил старосту за волосы и запрокинув голову, перерезал ублюдку глотку.