— И кто же их послал? — не то, чтобы меня энто так шибко волновало, просто, пока язык мелет, всё проще не думать о приближающейся жопе.
— Попереду чегой-то чернеется, — подал голос Рогатый. — Какая-то здоровенная хренотень!
И точно, сквозь серое марево я увидел что-то большое и тёмное, прямо по дороге. Что — непонятно, но энта штука поднималась высоко, как гора. В башке промелькнуло, что токмо горы нам на дороге не хватало. Сейчас воткнёмся в камень и — точно хана.
И тут дула вроде пошли на лад. Дорога опять стала лучше. Плиты вылезли из-под грязюки и лошади бодрее пошли вперёд, обстукивая комья на копытах о блестящзий1 мокрый камень. Потом по обе стороны пути появилась щербатая, как рот нищего, ограда из покосившихся столбиков. Шепчущие истуканы исчезли, точно и не бывало. Даже туман начал рассеиваться.
Чёрная громадина впереди мало-помалу начала обращаться в здоровенное тёмное здание с тремя башенками, подпирающими небо. Пока это всё. Что я мог различить. Ну и ещё забор вокруг непонятной постройки. Высокий такой, с острыми пиками поверху и металлическими двустворчатыми воротами.
Пацаны сразу повеселели, а вот Её величие наоборот. Хмурила свои тонкие бровки, да щёлкала бусинами с такой скоростью, типа пёс хрустит костью. Нащёлкалась и давай шептать в ухо Джессипу. После повернулась и уставилась на меня.
— Чего? — спросил я. — Вроде ж свезло? Попробуем спрятаться от говна энтого. Ежели чё, так и отбиваться проще, когда сидишь за стенкой.
— А мне вот не нравятся эти стенки, Крест, — Хлоя покачала головой. — Та самая древня магия, о которой я говорила раньше, здесь ощущается сильнее всего. Не ошибусь, если предположу, что источник волшебства таится где-то внутри этого самого строения. Да и символы на воротах…
Мы уже подъехали совсем близко, так что стало понятно, какая хренотень зырит на нас с потускневших металлических кругляков, присобаченных на прутья ворот. Ну я бы сказал, что скалящиеся рожи больше напоминали тех демонов, про которых обожают чесать попики. На вид — чисто взаправдашние! Вт-вот клацнут зубами и полезут наружу.
— Так чё, снаружи остаться? — я оскалился. — Ха! Насмешила.
По ходу проклятущими воротами последний раз пользовались ещё, когда моя бабка бегала на сеновал. Пришлось спускаться и как следует упираться плечами, чтобы сдвинуть хотя бы одну створку. Жутко раздражал вой демонов, который приближался быстрее, чем двигались ворота. Зуб тихо бормотал: «Пропадём, пропадём ни за что» и никто супротив не возражал. Наконец воротина с жутким визгом пошла вперёд, но когда получилась щель, достаточная, чтоб пропустить коня, снова стала. В этот раз — намертво.